– Я имею в виду то, что вы уехали и бросили его.
– Это не так, – ответила она настолько тихо, что он вряд ли расслышал эти слова.
Мистер Турлс положил локти на стол, отодвинул пирожки, к которым он так и не притронулся.
Питер начал разговор в таком обычном тоне, как будто смысл его заключался в чем-то самом обыденном и банальном. «Во всяком случае, – подумала Сьюзан, – так могло показаться со стороны».
Но она все же ощущала его язвительность, сквозившую в обычных словах. От нее не укрылось его намерение оскорбить, скрывавшееся за беспристрастным тоном. Она почувствовала ненависть, отвращение и желание отомстить, скрывавшееся под маской вежливости, которую надел на себя Питер.
Замолчав, он бросил кусочек сахара в чашку и сказал:
– Вы должны простить мне эту вспышку, потому что Стивен – мой друг.
– Простить это?.. – спросила она пораженно.
Она знала, что могла предотвратить подобный разговор, если объяснит ему все. Но умышленная жестокость его слов заставила ее молчать. Сьюзан не стала ничего объяснять.
Она поднялась и слепо побрела к выходу. Питер двинулся за ней.
Не проронив больше ни слова, они сели в машину и в гробовой тишине доехали до дома. Когда машина остановилась, Питер, задержав ее, произнес:
– Простите меня! Простите по крайней мере за то, что я так разговаривал с вами!
– Это все?
– Наверное, да. Мои чувства не изменились.
– Стоит ли тогда извиняться?
– Может, лучше так…
Внезапно он крепко обхватил ее, так крепко, что она не могла даже вздохнуть, и прижался к ее губам. Это не было извинительным поцелуем, этот поцелуй лишь продемонстрировал полное отсутствие доверия к ней и его презрение.
«Этот поцелуй, – с горечью подумала Сьюзан, – пародия на любовь».
Глава десятая
В последующие дни Сьюзан старалась не встречаться с Питером.
Она с удивлением обнаружила, что простила ему все то, что он наговорил ей тогда. Единственно, что она не могла забыть, – тот жесткий и оскорбительный поцелуй. Конечно, он наговорил все сгоряча, а поскольку она никак не защищалась, то Питеру и в голову не могло прийти, как сильно он заблуждается.
Заблуждается? Но если следовать логике, все так и было – она помолвлена со Стивеном, но потом внезапно оставляет его. Все полутона исчезают в столь простом факте: она оставила его друга.
Сьюзан получила письмо от Брауни, где ясно говорилось, что известное дело движется ко всеобщему удовлетворению. Первым порывом Сьюзан было стремление обо всем рассказать Питеру, но она передумала. Ее остановило воспоминание о прикосновении его губ. Этот поцелуй, который превращал в насмешку, в издевательство все, что на самом деле считается священным.
Она много размышляла в эти дни, поскольку работы не было. Раньше она помогала иногда миссис Брэй, но теперь здесь находилась ее дочь, и Сьюзан была на кухне просто лишней. Так что свободного времени у нее было хоть отбавляй, а вместе со свободой, как правило, в голове теснятся разные мысли.
Она поняла – Питер из тех людей, которые испытывают сильные чувства, следовательно, такая реакция на ее поступок естественна. Стараясь быть справедливой, она напомнила себе, что единственная его цель и непоколебимое решение – завладеть Андреа. Она знала, что дружба Стивена и Питера исключает возможность для последнего оценить ситуацию с ее точки зрения. Тем более что ее аргументы были очень неубедительны и слабы, а также могли показаться просто детским лепетом.
Она получила два письма: одно от Андреа, другое от Денниса.
Андреа уехала от тетушки Роберта и провела несколько дней в Брисбейне.
Деннис, совершая свою поездку, тоже завернул в Брисбейн.
«Австралия слишком большая страна, – с волнением подумала Сьюзан, – чтобы люди вот так просто случайно встретились».
Еще до следующего письма Денниса она уже предчувствовала нечто неотвратимое. Сьюзан казалось, будто она знала все с самого начала – Деннис и Андреа просто обречены на встречу друг с другом. Это предначертано им свыше.
Сразу же она почувствовала невольную симпатию к Питеру, с его стойкой любовью к Андреа и даже со всеми его недостатками. Питер все же любил…
Любовь – это главное, она всегда признавала это, все остальное не важно.
Вскрыв письмо Денниса, Сьюзан почти знала, о чем оно. И она уже заранее пожалела Питера Турлса. Деннис писал:
«… Сьюзан, случилось невероятное событие. Я остановился в отеле «Квинс» и только собирался выпить, как услышал имя Турлс. Конечно, я выбежал узнать, кто зовет меня. Но оказывается, приветствие не имело ко мне никакого отношения. Обращались к миссис Турлс, очаровательнее которой я еще никого не встречал. Почему ты не сказала мне, что она такая? Почему Кэти молчала о таком совершенстве? Она обворожительна, эта вдова Роджера. Не удивительно, что Питер так носится с ней… Андреа оказалась пораженной не меньше меня. Она была немного не в себе, совсем запуталась в собственной жизни и находится на перепутье. Но я взялся быть ее душевным знахарем, и мы решили пуститься в поездку вместе. Не забывай меня, Лютик.
Искренне твой, Деннис».
Это письмо все же поколебало внутреннее равновесие Сьюзан. Она глубоко сочувствовала Питеру, хотя и чувствовала к нему определенного рода неприязнь. Хотя он и доставлял ей много неприятностей, она чувствовала всю глубину его странной, необычной натуры. «Это несправедливо, – думала Сьюзан, – что Деннис встал между Питером и Андреа».
Какое-то время Сьюзан думала о ней. В последние дни Андреа казалась такой неприкаянной, отстраненной, рассеянной. Сьюзан не смогла подобрать более точных слов для описания подобного состояния. И единственный, кто мог ее вытащить из страшной апатии, это, конечно же, Турлс.
Вряд ли их отношения будут длительными. Но некоторые вылечиваются от ран, а другие в это время их получают. Она знала, что Питер не сможет быстро успокоиться. Он для этого слишком серьезен и впечатлителен.
День ото дня она все больше думала о человеке, нанявшем ее на эту работу. Иногда она ловила себя на том, что тайно пытается рассмотреть его. Он не был столь красив, как Деннис, но у него была внешность настоящего мужчины, того, который может стать в жизни несокрушимой опорой. Сьюзан сама удивлялась тому направлению, которое теперь принимали ее мысли.
Чтобы как-то отвлечься от них, Сьюзан старалась почаще видеться с Кэтлин Картер, немного забываясь в ее компании.
– Сьюзан, тебя что-то беспокоит? – спросила однажды Кэтлин.
– Да.
– Деннис?
Сьюзан молчала.
– Кто же на этот раз? – допытывалась Кэти.
– Андрея, – с удивлением, но честно ответила Сьюзан.
Кэти приподняла брови. Но, казалось, спокойно восприняла эту новость.
– Вот оно как!
– Нет, это не то, что ты подумала. Я забыла Денниса, как только он уехал.
– И мне так казалось. Тогда в чем же проблема?
– Ты не поверишь, Кэти, но меня беспокоит мистер Турлс, я имею в виду Питера. Я не питаю к нему особой любви и, наверное, никогда бы не смогла его полюбить. Он слишком холоден, почти до жестокости, но, несмотря на это, я не желаю ему зла.
– Зла? Какое зло может причинить ему Андреа?
– Как? Ведь Андреа – его слабое место. Согласись? Все это знают.
– Я не совсем понимаю тебя, Сьюзан. Мне кажется, что… Все мы думали, что ты… ну…
Кэти замолчала. Она выглядела растерянной.
– О, Кэти, я знаю, что ты хочешь сказать. Ты удивлена тем, что я сочувствую Питеру. Я знаю, мне следует негодовать на то, как он обращается со мной. Но это ничего не меняет. Одновременно со злостью я ощущаю жалость к нему, как жалеешь любого человека, оставленного и преданного.
– Сьюзан!
– Да, я не люблю его, но совсем не хочу, чтобы ему было больно. А ему придется страдать, Кэтлин. Когда Деннис и Андреа вернутся, Питер…
Она замолчала, взглянув на Кэтлин. Ее лицо не выражало ничего, кроме удивления и недоумения.