Среди шумихи, поднятой газетчиками и телевидением и подогреваемой к тому же тем обстоятельством, что световые явления, сходные с белыми ночами, длились несколько дней после взрыва почти по всей планете, совершенно незаметно проскользнула заметка в журнале «Нефть и газ». В ней безо всякой связи с взрывом упоминалось о том, что в Казахстан 14-го августа отправилась небольшая разведывательная группа НПО «Фактор», дочерней структуры РАН. Официально «Фактор» занимался поисками новых источников энергоресурсов. Причем спецификой этой небольшой фирмы был поиск нефти и газа, грубо говоря, в космическом пространстве.
Добыча углеводородов на астероидах хотя и не выглядела абсурдной в 2060 году, но все-таки до нормальных, полномасштабных разработок было еще далеко. Предполагалось, что директор «Фактора» Ардалионов и его зам. Самарин ограничиваются лишь разведкой полезных ископаемых на будущее. Кстати, оба они не раз совершали полеты на различные космические орбитальные станции. «Нефть и газ» в связи с этим делал предположение, что Ардалионов и Самарин с помощью какого-то секретного метода сканирования обнаружили из космоса новое месторождение нефти в Казахстане и теперь собираются выяснить все прямо на месте. Их возможное открытие выглядело сенсацией на фоне почти полной выработки тенгизского месторождения. Наивность «Нефти и газа» можно извинить, хотя бы за то, что это было единственное издание, обратившее внимание на довольно странную, почти кустарную экспедицию, состоявшую из четырех человек: Ардалионова, Самарина, водителя и проводника.
Наивность эту можно извинить еще и потому, что Ардалионов и Самарин занимались не только разведкой полезных ископаемых в космосе (это была коммерческая сторона деятельности «Фактора»), но и поиском новых источников энергии, что было неизвестно даже узкому кругу специалистов. Также мало кто знал, что Ардалионов и Самарин к 2060 году практически завершили эксперименты Клэя и Кроуча, которые, воздействуя на атомы кислорода и азота космическими лучами, открыли тахионы – частицы, способные двигаться со скоростью выше скорости света. Они стояли на пороге открытия нового топлива, что могло сделать их богатейшими людьми во Вселенной.
3. ЧЕРНЫЙ ЯЩИК
Самарин не мог открыть глаза, не мог дышать и не мог шевельнуться. Он не чувствовал тела. Его представления о загробной жизни предполагали наличие пустоты, в которой должна парить душа. Пустоты, однако, не было. Напротив, что-то давило его со всех сторон. Внезапно яркий свет ударил в глаза, а по лицу хлестанул ветер. Глазам стало больно, и Самарин снова закрыл их. Свет пробивался сквозь кожицу век и радовал. Что-то шаркало по лицу. Самарин попытался вздохнуть и немедленно закашлялся. Изо рта фонтаном вылетел песок. Самарин медленно приоткрыл глаза и обозрел мир сквозь щелочку. Сине-желтая полоска успокоила. Он попытался приподнять голову. И когда это ему удалось, снова решил открыть глаза. На этот раз все было гораздо терпимее. Прямо перед собой, в двух сантиметрах от собственного лица он увидел черную бесформенную голову без глаз. Голова покоилась на таком же бесформенном теле, покрытом грязной свалявшейся шерстью. Самарин не сразу узнал Проводника в покрывале из овечьих шкур, перемазанного с головы до ног мокрым песком. Проводник пытался извлечь Самарина из бархана. Самарин наконец встал и оглядел окрестности. У колеса экспедиционного уазика сидел Казах. Штаны собрались комком у самых ступней. В левой глазнице торчала воткнувшаяся туда горлышком бутылка «Менделеева». Казах был похож на капитана, рассматривающего горизонт через подзорную трубу. В бутылке еще оставалось порядочно водки, которая упорно не хотела смешиваться с кровью. Кровь длинными дымчатыми нитями, похожими на студенистые щупальца, колыхалась в мутноватой жидкости, образуя подобие «кровавой Мэри». По-настоящему кровавой. Неподалеку лежал Водитель. Голову ему снесло канистрой из-под бензина. Наполовину засыпанная голова подсматривала из песка вытекшим глазом. Гаишник, видимо, подброшенный ураганом, торчал в лобовом стекле своей машины. Из-за стриженого загривка были видны осколки стекла, застрявшие в щеках. Форменное «хэбэ» от воротника до середины спины было залито кровью, густо смешавшейся с песком. Треснувшие на заду брюки придавали позе трупа трагическую нелепость.
– Где Сергей Вадимович? – с трудом ворочая языком, спросил Самарин.
Проводник, как бы боясь поворачиваться в сторону источника ночного кошмара, просто мотнул головой на горизонт. Самарин вспомнил, что именно туда бежал Ардалионов после взрыва. Он медленно побрел в этом направлении, продолжая внимательно осматривать степь. Степь напоминала застывшее во время шторма море. Барханы, обычно плавные и несущие в себе неуловимую гармонию ветров, пребывали в полном беспорядке, резавшем глаз. Помимо этой детали, вполне могущей быть плодом искаженного шоком сознания Самарина, ничего более интересного он не наблюдал. Разве что цвет неба. Он не был земным.