-Кто ты такой? – Я не отрывал взгляда от ямы. Мне надо. Голос непроизвольно ушел в низы и пребывал в адском холоде. Такой вот парадокс. Парадокс, сука.
-Да почему ж в мою смену, -тоскливо вздохнул местный. Находиться рядом ему крайне не хотелось -прям на лице написано, жирными буквами.
-Это всегда в чью-нибудь смену, - порадовал собеседника. – Кто ты такой?
-Да не дави, - он махнул рукой. – Я скажу. Сам же пришел.
-Шест, одним движением сможешь?
Тощий стал выглядеть еще злее. Прям в десяточку эмоционального.
-Двенадцатый сторожевой. Охранник я! - паникующе объявил мужик и обеими руками указал на отсветы поста в развалинах. -Оттуда пришел!
-Зачем?
Незамысловатый диалог, что только добавляет мне черного. Но я потерплю, еще пару секунд посмотрю на куски плоти, подготовленные к утилизации, и определюсь.
-Фишер это, -сказал, выдохнул мужик и принялся испуганно оглядываться. Тема понятна, но недостаточно деталей. А ведь я наметил задать пару вопросов осведомленным фермерам. Успел, да…
-Подробнее, -сказал за меня Замес, и в данный стылый отрезок времени я ему благодарен.
-Над Шаманом стоял. Приходил выплатить долг. Намекнуть, так сказать, и обозначиться, но случилось неочевидное…
-Неочевидное? -Я резко повернулся к говорившему, и мужик обреченно закрыл глаза. – Совсем, сука, неочевидное? Или с проблесками, о которых поведаешь? Но я не настаиваю, у меня, бл… воображение. Могу додумать…
-Дед случился, дед! – выпалил аграрий. – Как с цепи сорвался. Место, говорит, не троньте, команда здесь правильная. И грудью попер.
Я покосился на тело Кочерги, сложенного калачиком и определился. У меня забрали моего человека. Стало просто. Улыбнулся в бледное потное лицо вертухая:
-Многовато деталей, не находишь? Смотрел? Фиксировал?
Смена №7 продемонстрировала хищное ворчание. Крыса звучала как никогда к месту.
-Да сука нет! – возопил мужчина. – Чего вы резкие то такие! Дайте объясниться… Думаешь мне нравится тут перед вами мямлить? Мне смену еще стоять, гнилое мясо приходовать…
-Так уже выдави и уеб… - кивнул, собирая злость в точку.
-Фишер с подручными, рассказал, как было дело, когда мы подоспели. Велел передать, что долги выплачены, а за старика отдельная тема и надо решить недоразумение. Сказал, чтобы старшой команды подошел в Камыши. Один. Особо намекал, что деловые люди всегда могут договориться. Мол это не подстава, не засада. Просто старик попер и случилось неочевидное.
-А так хотели просто говнеца нам в быт накинуть? – прорычал тощий.
-Да мне почем знать?! -охранник отступил. – Чтоб я еще раз… По добру же хотел!
-Решить недоразумение, - протянул я, глядя на отступавшего агрария. – Решить недоразумение.
-Одному нельзя, - резко вступил Замес, и бойцы закивали.
-Смешно. - Я расплылся в улыбке.
Тут их проняло сверх лимита, отпущенного природой. А я пожалел, что так и не нашел монтировки за время странствий по зоне. Но сгодятся и ножи. Собрался быстро, не отходя от ямы -прошерстил груз в телеге, подправил разгрузку. Камыши, камыши… Цаплей белою и нах…
Смещаясь в ширившейся сумрак между сарайчиками, оглянулся на команду:
-Лагерь разбейте. На том же сраном месте. Чтоб до миллиметра.
Ослушаться не посмели, хоть и вижу по лицам, что желание играло на грани. Но именно сейчас пойду один, слишком много нахлынуло, подопечные не вывезут. Не подхватят заунывную мелодию, что скрипуче наигрывает в мозгу – щелк, скрип, щелк. Я Джимми…
Первая же группа подвыпивших туземцев у безвестного поворота охотно поделилась информацией о Камышах. Заведение, одно из многих, только для своих, а для чужих – сугубо разрыв и жопоболь. Рядовой случай Транзита, где каждый под кем-то. Один из говоривших, покачнулся, пытаясь заглянуть мне в лицо, и сказал проникновенно:
-Не ходи. Хочешь налью?
Оставил их недоумевающий шепоток позади. Повороты и проходы следовали в должном порядке – не быстро, не медленно. Ровный ритм для намеченной цели. И островки транзитного счастья, что звучали голосами и темами. Игры света, игры тени, сучье выживание, ставшее жизнью. Наплывали лица, крутились сценки -чем ближе к центру площади, тем активнее трепыхались зарисовки. Но в основном, жарили, пили, голосили за житуху стремную и сношались, а порой и трахались.
Камыши нарисовались небольшим модульным домиком, типа летний вариант для конченного мира. Двускатная крыша с черным росчерком трубы, над которой вились клочья дыма, пара тусклых окон с оттенками багрянца. По местным меркам уже не клоповник, а продвинутая резиденция – мусор лишь на подходах, да между близко пристыкованных вагончиков. Застройка тесновата для маневра, но мне и не надо.