— К настоящему моменту, работая над делом Стайнер, — начал Картрайт, — мы пришли к ряду интересных результатов. Я начну с, по-видимому, наиболее важного — исследования фрагментов кожи, обнаруженных в морозильной камере. Хотя анализ ДНК еще не завершен, можно с уверенностью утверждать, что данные ткани принадлежат человеку, причем человеку с первой группой крови, резус положительный. Вам, вне всякого сомнения, известно, что это соответствует группе крови жертвы, Эмили Стайнер. Кроме того, размер и форма фрагментов совпадают с ранами на ее теле.
— Скажите, пожалуйста, вам удалось определить, что именно было использовано для удаления тканей? — спросила я, делая пометки.
— Острый режущий инструменте односторонней заточкой.
— Описание подходит практически к любому, самому обыкновенному ножу, — заметил Уэсли.
— Видно место, где острие проткнуло кожу и откуда был начат разрез, — продолжал Картрайт. — Таким образом, речь идет об однолезвийном ноже с острым кончиком. Определить более конкретно невозможно. И кстати, — он взглянул на Уэсли, — ни на одном из ножей, представленных для исследования, человеческой крови не найдено. Тех, что из дома Фергюсона, я хочу сказать.
Уэсли кивнул с непроницаемым выражением лица.
— Так, теперь что касается трасологии, — продолжил Картрайт. — Вот здесь начинается интересное. На теле и волосах Эмили Стайнер, а также на подошвах ее обуви обнаружены микроскопические частицы необычного происхождения. Тут имеются несколько акриловых волокон голубого цвета, совпадающие с материалом покрывала на ее кровати, и зеленых хлопковых — по-видимому, от вельветовой куртки, в которой она ходила в церковь на собрание молодежного клуба. Также есть несколько частичек шерстяной ткани, происхождение которых неизвестно. Еще пылевые клещи — они могли взяться откуда угодно. Но вот что точно появилось не случайно.
Он повернулся и включил стоявший сбоку монитор. На экране появились четыре различных среза какого-то ячеистого материала, напоминавшего структурой соты, но с необычными областями янтарного цвета.
— Перед вами, — пояснил Картрайт, — срезы растения Sambucussimpsonii — древесного кустарника, встречающегося на юге Флориды, в прибрежных долинах и вблизи лагун. Обратите внимание на более темные участки. — Он показал на окрашенные области и перевел взгляд на одного из молодых сотрудников: — Джордж, тебе слово.
— То, что вы видите, называется таниновыми трубками, — подойдя ближе, присоединился к беседе Джордж Килби. — Лучше всего они различимы здесь, на радиальном срезе.
— И что они собой представляют? — поинтересовался Уэсли.
— Это проводящие элементы, служащие для транспортировки веществ по стволу.
— Каких конкретно веществ?
— В основном продуктов жизнедеятельности клеток. Кстати, здесь у нас сердцевина растения — та его часть, в которой и расположены таниновые трубки.
— То есть вы хотите сказать, что одной из улик в нашем деле является древесная сердцевина? — уточнила я.
Специальный агент Джордж Килби кивнул:
— Именно. Продается она под названием «флоридская пробка», хотя такого растения в природе не существует.
— И для чего она применяется? — спросил Уэсли.
Ответил Картрайт:
— Пластинки из нее часто используют в качестве держателей для мелких деталей либо ювелирных изделий. Так можно закрепить, например, небольшие сережки или шестеренку наручных часов, чтобы не скатились со стола или мастер сам случайно не смахнул рукавом. В наше время большинство предпочитает обычный пенопласт.
— И много на теле частиц этой «пробки»? — спросила я.
— Достаточно, в основном на участках, где была кровь. Собственно, там мы и нашли основную массу микрочастиц.
— Где берут ее те, кому она нужна? — задал вопрос Уэсли.
— Ну, чтобы срезать куст самому, придется ехать в болота южной Флориды, — ответил Килби. — А вообще ее можно заказать.
— Где именно?
— По моим сведениям, ее поставляет одна компания в Силвер-Спринг, штат Мэриленд.
Уэсли взглянул на меня.