— Спасибо, — вздохнула я, принимая угощение.
Оно было приятно гладким, тяжелым и теплым, будто солнышком нагретым. Машинально я поднесла его к лицу и вдохнула нежный свежий аромат. Старушка жестом велела — ешь, и снова улыбнулась, не сводя внимательного взгляда.
Стараясь не думать, что оно немытое и кто его знает где валялось, я откусила большой кусок. Не удержалась, уж больно аппетитное, а яблоки я всегда любила. Мякоть оказалась белой, сочной и хрустящей, невероятно сладкой. Интересно, что за сорт?
— Очень вкусно, — я показала добродушной попутчице большой палец.
Она удовлетворенно кивнула, повторила мой жест, подхватила корзинку и побрела вглубь вагона. Я же задумчиво жевала, стараясь собрать мысли в кучу и решить, что теперь делать.
Первая пришедшая в голову идея — сойти с этого странного поезда. Очевидно ведь, что ошиблась и уехала непонятно куда. Но в том-то и проблема. Где нахожусь — не знаю, телефон не ловит, поблизости ни намека на населенный пункт. Неизвестно, сколько придется до него идти, тем более не представляя, в каком направлении.
Гораздо разумнее остаться и доехать до более-менее крупной станции, как минимум, дождаться, пока связь появится. А там не пропаду. Сестре позвоню, она поможет. Посмеется, конечно, над бестолочью, неспособной даже из пункта А в пункт Б на общественном транспорте добраться, но…
— Ох, ну когда мы уже тронемся? — внезапно сказала женщина напротив. Капризным тоном. На чистом русском языке без намека на акцент. — Сколько можно возиться!
— Сердечко мое, не нервничай. Всегда так, здесь ведь последняя станция, — отозвался ее спутник. — Гляди, вон машинист идет, видать, заканчивают посадку.
Я прислушалась и различила в гуле голосов обрывки фраз, словно все вокруг разом перешли с иностранного языка на мой родной. Обычные разговоры обычных пассажиров. Проверяли, не забыли ли что-нибудь, просили поднять сумку на багажную полку, спрашивали, свободно ли место…
Стоп. Как он сказал — последняя станция? Конечная, в смысле? Мы сейчас обратно поедем? В цивилизацию. Подальше от места, где деревья весной желтеют, часы встают и люди внезапно разом могут заговорить на непонятном языке.
Ну нет, это мне точно спросонья показалось. А остальному наверняка есть какое-то разумное объяснение.
— Извините, — робко обратилась я к своим соседям. — Вы не подскажете, до Беловки еще далеко?
Женщина окинула меня подозрительным взглядом. Мужчина вежливым голосом произнес, что не знает, где находится Беловка, и что паровоз проследует без остановок сразу в Вармстед.
— Вармстед? А где это? В первый раз слышу… — пробормотала я.
— Дорогой, кажется, я видела кое-кого знакомого в другом конце вагона! — воскликнула женщина, хватая его под руку. — Мы должны немедленно пойти поздороваться.
Вскочила как подорванная, косясь на меня с опаской. Ее спутнику ничего не оставалось, кроме как подхватить чемодан и двинуться за ней следом.
А поезд тем временем тронулся. Теперь у меня просто не оставалось выбора, придется ехать в загадочный Вармстед. Не выпрыгивать же на ходу.
2
До Вармстеда ехали долго. Точно не знаю, сколько, телефон так и не пришел в норму и время больше не показывал, замер на тех же цифрах. Связь он тоже не поймал ни на миг. За окном становилось все пустыннее, деревья ниже, листвы на них меньше, а в какой-то момент начал сыпать мелкий снег.
Сказать, что мне было не по себе, значило не сказать ничего. Дошло до того, что я решилась спросить у соседа через проход, какое сейчас время года.
— Так зима-то тут ранняя, барышня, — ответил он, почему-то не удивившись. — Север. Это еще распогодилось, бывает в эту пору снег уж лежит.
— В первый раз в кальдеру? — спросил его товарищ, сурового вида мужик с короткой седой бородой.
— Не знаю, — промямлила я. — Наверное.
Какой к чертям север? Мы в средней полосе России живем! Или пока дрыхла, я успела уехать куда-нибудь в район Норильска? Причем осенью…
Не представляю, куда в принципе можно ехать целых полгода. И что должно произойти, чтобы все эти полгода я проспала словно полчаса, сама не заметив. Что-то из области фантастики — провал во времени и пространстве? Нормальных объяснений придумать не получалось.
— Вас там хоть встречает кто? — сочувственно посмотрел на меня первый сосед.
Симпатичное лицо, располагающее. В уголках глаз лучики морщинок как у человека, который часто улыбается, а кожа кажется огрубевшей, словно долго терпела морозы, солнце и ветра. И сам крепкий, широкоплечий, видно, что физический труд для него привычен.