- Ну?
- Вообще-то мне нужен Вадим Алексеевич.
- Его нет. - Лада попыталась закрыть дверь.
- Когда будет? - Устало спросил я.
- Никогда. - Зло ответила она
- В смысле? Что значит никогда? - Я начинал беситься.
- Он умер две недели назад. Что-то еще, господин хороший?
- Кто вместо него теперь? - я на всякий случай поставил ногу в проем, чтобы она не закрыла дверь.
- Я. Я вместо отца. - И смотрит на меня, своими глазищами.
- Отлично. Меня устраивает. Разговор есть. - Я как пушинку отодвинул ее в сторону, и нагло вошел в дом. - Чаю предложите? И если честно, не отказался бы чего-нибудь перекусить.
- Твоя наглость поражает, господин Хороший. - Она закрыла дверь. - Может еще и в баньке попарить?
- Знаете ли, на сытый желудок лучше беседуется. А от баньки бы не отказался.
Лада Вадимовна прошла в кухню. Положила в тарелку тушеной картошки, пару кусков хлеба. Взяла другую тарелку с овощной нарезкой. Поставила все передо мной.
- Приятного аппетита. - Вернулась к холодильнику и достала кувшин. Налила в высокий стакан клубничного компота.
- Спасибо. Кстати, меня зовут Елисей Раздольный. - Я взял вилку, откусил кусок хлеба. Картошка была бесподобной.
- Раздольный говоришь? - И тарелка с вкусной картошкой вмиг оказалась на моей голове.
Я вскочил, стряхивая горячий ужин, с волос.
- Ты больная?? - Я не заметил, как перешел на «ты». - За что??
- За то, что ты Раздольный. Из-за вас и Копылова у отца сердце не выдержало. Прессовали его и запугивали. - Она отвернулась.
- Мы его точно не запугивали. Мы предлагали хорошую цену за земельный участок. - Я направился к рукомойнику.
- Не знаю. Вы или кто еще. Но он последнюю неделю ходил, как на иголках. Постоянно оглядывался назад. И все просил меня не уезжать из деревни. - Голос Лады дрожал, от сдерживаемых слез.
- Ладно, понял. Поеду. Вот, - я протянул визитку, - позвони, когда созреешь для делового разговора. - Направился к двери.
- Куда ты поедешь, на ночь глядя? Оставайся, места много. Тем более тебе теперь баня уж точно не помешает. - Она смотрела на меня заплаканными глазами.
- Не боишься, что приставать буду.
- У меня под подушкой карабин припрятан. Так что встречный вопрос: не боишься, что приставалку отстрелю? - И скрестила руки на такой соблазнительной груди.
- Боюсь. - Улыбнулся я.
- Тогда закрыли тему. Сейчас дам тебе что-нибудь из одежды отца, и иди ты в баню. - И она ушла в другую комнату.
После бани, мы, молча, поужинали. И легли спать в разных комнатах. Я уснул мгновенно.
Часа в 3 ночи разбудил нас стук и звонок в дверь.
- Ладушка, открывай, беда! - кричал Михаил. - Ладушка, да проснись же! Ферма горит! - Продолжал барабанить в дверь он.
Мы выскочили. Лада неслась на всех парах, в руках карабин, упомянутый накануне.
- Куда? - Схватил ее за руку. Взгляд испуганный и отсутствующий. - На машине быстрее.
В машине она взяла себя в руки.
- Дмитрич потери есть? - поинтересовалась Лада у Миши.
Тот тяжко вздохнул.
- Есть. Четыре коровы и семь телочек.
- Сукины дети! - Зло прошептала она.
- А я вам с Григорьевичем говорил, что Копылов не перед чем не остановится. Успокоится только тогда, когда и тебя загонит в могилу. - Горько проговорил Михаил Дмитриевич.
- Пусть попробует.
Мы уже приехали на место пожара. Народу было много. Тушили, кто, чем мог. Пожарной машины ждали часа два из районного центра. Уже было достаточно светло, чтобы понять, что Лада понесла колоссальный урон.
Боковым зрением, я уловил движение, какой-то мужчина, накинув капюшон на голову, целился в Ладу.
Мне хватило доли секунды, чтобы загородить ее спину. Раздался выстрел, и пуля обожгла мое тело.
Открыв глаза, я понял, что лежу на кровати. Рядом сидит Лада.
- Дурак! А если бы убили? - Спросила она.
- Значит, один враг был бы повержен. - Плечо нещадно болело. - Можешь воды подать?
- Нельзя. Петрович сказал, что только смачивать губы можно. Иван петрович - это наш ветеринар. Ты же только после анестезии. Он тебе пулю вытащил. - Она смочила ватный тампон в кружке с водой, и выжала на мои губы пару капель.
- Кто? - Поинтересовался я
- Копылов. Хотел расчистить себе земельку для коттеджного поселка.
- Поймали?
- Да. Дмириевич и Цуканов - это мой дояр скрутили его.
- Хорошо. - Я закрыл глаза. - Лада?
- Что?
- Ты хоть понимаешь, что как честный человек, после того, как я спас тебе жизнь, ты должна на мне жениться? - Спросил я в шутку. И замер с закрытыми глазами, чувствуя, что от ее ответа многое зависит теперь в моей жизни.
- Тебя же вроде в плечо ранили, а не в голову. Хотя может ты головой ударился? - С сомнением спросила она.
Я молчал.
- И, не женится я должна на тебе, а выйти замуж. - Засмеялась Ладка.