Набралось два чемодана. Она оставила их у Зои Васильевны в прихожей и позвонила ему на мобильный. Он ответил сразу, не стал ждать вопросов и доложил, что предпринимает все, чтобы достать денег. Он все время повторял: «мы», «с нами», «для нас», так что Настя не выдержала.
— Нет никаких нас, — сказала она твердо. — Теперь ты один, можешь делать, что хочешь. Я подаю на развод. В моей квартире ты больше не живешь.
Квартира и правда была ее, точнее, их с мамой. Незадолго до ее замужества мама встретила в книжном магазине одного симпатичного бельгийца и вышла за него замуж. Перед отъездом в Брюссель она строго-настрого наказала дочери никого не прописывать в квартиру — потом, мол, не избавиться будет. И вообще, говорила мама, хорошо бы ей выбрать парня из нашего города. Здесь хоть можно посмотреть на его семью и понять, что люди из себя представляют. О некоторых сразу понятно, что связывать жизнь с такой семейкой не стоит.
У Сергея была квартира. Трехкомнатная, доставшаяся им с сестрой после смерти родителей. Но семья сестры состояла из пяти человек — она с мужем и трое детей, Сергею там места не было. Сестра отнеслась к Насте хорошо, особенно после того как узнала, что у нее есть собственное жилье. И все было прекрасно, они прожили два года, а потом…
Настя снова потрогала шрам на шее. Это придало ей сил.
— Послушай, — сказала она твердо и даже приподнялась со стула, — я тебе очень благодарна за помощь, но сейчас тебе лучше уйти. Со мной ничего не случится. Я приму обезболивающее и лягу спать.
— Хорошо! — Он согласился неожиданно быстро, а она-то думала, что с ним придется долго пререкаться. — Но я могу тебе позвонить завтра?
— Разумеется, — она кивнула на телефонный аппарат на тумбочке, — номер у меня тот же.
Два года назад она занесла его в черный список в сотовом, а к обычному телефону вообще не подходила. Так продолжалось месяца два, потом он перестал звонить.
— Ты не ходи, я сам дверь захлопну! — Он наклонился и чмокнул ее куда-то в висок. — Не ходи одна по двору, раз у вас здесь такое безобразие и черт знает кто шляется.
Она нашла в себе силы встать и проводить его до входной двери. Не потому, что хотела проявить внимание, просто нужно было убедиться, что он действительно ушел и дверь заперта на все замки.
Это последнее усилие потребовало от нее слишком многого. Хотелось рухнуть прямо на коврик у двери и лежать хоть до утра. Настя призвала себя к порядку и с трудом, но дотащилась до кровати. И упала, не раздеваясь.
Сергей вышел из подъезда и пошел через двор. Не доходя до ворот, он замедлил шаг и огляделся. Из подворотни появились двое — рыжий, с наглыми глазами и болячкой на губе, и темный, с сальными волосами и подбитым глазом. На скуле у брюнета наливался второй, совсем свежий синяк.
— Куда так спешишь, Серый? — процедил рыжий. — Не забыл, что с нами нужно рассчитаться?
— Не забыл, не забыл! — Сергей полез в карман и достал пару мятых бумажек.
— Э, нет, — заворчал второй. — Мало!
— Что значит мало? — окрысился Сергей. — Как договаривались. Хорош выделываться!
— Мало, значит, мало! — не унимался брюнет. — Ты мне морду разбил в натуре! За это должен заплатить!
— Вот как? — Сергей сверкнул глазами. — Ты ей вообще чуть нос не сломал! Так вдарил, что у нее, может, сотрясение мозга или еще что похуже. Мы так не договаривались! Я вам велел ее только припугнуть, но не бить!
— Велел — не велел, — ворчал брюнет. — Она напрашивалась! Та еще сучка, ты же сам говорил.
— Мало ли что я говорил. Это наши с ней дела, они вас не касаются. Я вас нанял, только чтобы припугнуть.
— Вот мы и припугнули! А только ты мне должен за этот, как его, блин…
— Моральный ущерб! — подсказал приятелю Рыжий.
— Во-во, за аморальный ущерб! Так что гони еще штуку.
— И не подумаю, — ухмыльнулся Сергей. — Берите, что дают. Недовольны — обращайтесь в прокуратуру!
— Мы обратимся, — елейным голосом протянул рыжий. — Мы, это, непременно обратимся. Только не в прокуратуру. Это слишком далеко. Мы к ней обратимся, к бабе твоей. Мы ей все о тебе расскажем. Как ты нас подрядил, чтобы на нее напасть в подворотне. Сколько нам за это заплатил…
— Она не поверит. — В голосе Сергея не было уверенности.
— А мы все-таки попробуем! — Рыжий усмехнулся, маленькие глазки злобно сверкнули. — Попробуем и поглядим, кому она скорее поверит — тебе или нам. Особенно если мы ей расскажем, что тебя неделю назад искали люди Николая Николаевича. И нашли, они всегда находят.