Выбрать главу

— Так вот, значит, каков твой песик… — она смерила парня оценивающим взглядом. — Могла бы выбрать и получше.

— Присядь, — ведьма кивнула на свободное место, и Амис сел бы на него даже вопреки воле, иначе удавка сделала бы это за него.

Посреди стола исходил паром запеченный тетерев, и когда все собрались, ножи и вилки принялись разделывать дичь и раскладывать по тарелкам, а кувшины наливать вино в кубки. Пленник не ожидал подвоха и потянулся к своей порции — голод и жажда измотали так, что тот был готов взять пищу даже из рук мучительницы. Он успел схватить ножку и с хрустом вгрызться в мягкую плоть, как вдруг блюдо вспорхнуло над скатертью и со звоном приземлилось на пол, расплескав подливу по камням.

— И это королевская кровь? — прорычала колдунья. — Раз ведешь себя как свинья — так и жри с пола, как скотина!

— Какой невоспитанный, — с издевкой пропела незнакомка. — Ты тоже хороша, сестрица. Совсем им не занимаешься, вот песик и шалит.

— Ешь, — обглоданная кость упала под ноги. — Иначе три дня не получишь ни крошки.

— Да хоть десять, — фыркнул парень, и в тот же миг ошейник дернулся так, что чуть не сбросил на пол.

Но Амис вовремя вцепился в подлокотники и изо всех оставшихся сил попытался выпрямиться, несмотря на давление. Ему казалось, что силач-великан схватил пальцами пониже затылка и с двух рук давит на шею. Из оцарапанной кожи брызнула кровь, алыми лентами оплетая звенья. Принц до скрежета стиснул зубы и держал голову, несмотря на нарастающую боль.

— Какой ужас, — выдохнула гостья, глядя на пытку. — Да ты вообще его не дрессируешь! А если однажды кинется?

— Да он уже, — спокойно раздалось в ответ.

— И ты даже не сломала ему руки?

— Я его повесила. Но ему хоть бы что.

— Хм… — зеленоглазая закинула ногу на ногу и хищно сощурилась. — Любопытно.

— Ешь!

Ошейник потянул в обратную сторону, но Амис держался за цепь ладонями — это ослабило давление на горло, но от очередного повешения вряд ли бы спасло. Впрочем, страшно только в первый раз, и парень расхохотался, держась за висящее в воздухе кольцо. И когда обе девушки с удивлением уставились на страдальца, махнул ногой и отправил свой кубок точно в цель. Ведьма успела остановить металл, но в вине, похоже, было недостаточно железа, и терпкий напиток забрызгал ей волосы, лицо и грудь.

Глаза гостьи округлились так, что едва на лоб полезли, однако вместо вспышки гнева она заржала, как лошадь, и захлопала левой рукой по столу.

— Ну и дела, сестрица… Хотела похвастать, как приструнила своего пса, а пес, похоже, приструнил тебя. О ночь, мне надо лучше готовиться. Счастливо оставаться.

Она наклонилась и слизала с одеревеневшей щеки хозяйки красную каплю, после чего встала на парапет и прыгнула через изгородь прямо в темноту. Миг спустя хлопнули кожистые крылья, и на фоне рыжего заката мелькнул силуэт огромного летучего ящера.

— Хочешь показать, какой ты гордый? — мучительница утерла побледневшее пуще прежнего лицо и отшвырнула салфетку. — Ну так и посиди здесь до утра. А надоест и захочешь уйти — просто сожри все, что валяется под ногами. Я с радостью обменяю боль на унижение. Спокойной ночи.

Ошейник постоянно давил на шею, и чтобы не кланяться в пояс, приходилось изрядно напрягать мышцы. Слуги унесли тарелки, приборы, постелили новую скатерть и удалились на кухню, оставив пленника в одиночестве. Ночь еще не наступила, а холод уже пробирал до костей, и немного согреться помогала только напряженная борьба с зачарованной цепью. Все это напоминало дурацкую холопскую забаву, когда мужики ставили локти на табурет или лавку, сцепляли пальцы и пытались уложить кулак соперника на доски. И если враги попадались равные по силам, пыхтеть, кряхтеть и портить воздух могли минутами до полного изнеможения.

Амис сильно сомневался, что продержится до рассвета, а если упадет, то встать уже не сможет. Он впервые за все время плена остался без присмотра на открытом пространстве, и если проявить толику смекалки, у него получится отправить письмецо в «большой мир». За пергамент сгодится скатерть, а вместо чернил — собственная кровь. Чтобы не тратить драгоценное время, юноша прокусил клыком указательный палец и, выдавливая кровь большим и безымянным, начал писать прямо посреди белоснежного шелка. Ну, как писать — скорее, промокать ткань темными бусинами, но если записку не унесет в море и не размочит дождем, нашедшие ее вполне смогут прочитать все до последней точки.

Добрый чилавек что читает эта.

Я принц Амис из Вальдрана.

полную версию книги