— Умру! — принц попытался спрятать руки, но громилы усадили его на кресло и прижали кисти к столу. В это время тощий выродок поддел мизинец и начал загибать «наизнанку». — Умру, чтоб тебя! У меня будет этот… как его…
Слова учителя по воинскому искусству всплыли из памяти куцыми обрывками, и юнец не вспомнил бы определение «болевого шока» даже в спокойных условиях. И когда между пальцем и столом получилось бы просунуть еще два, Амис затрепыхался и заголосил:
— Прости! Прости, пожалуйста!
— Я же сказала, — ведьма нависла над ним, и палач остановился, — теперь словами не отделаешься.
— Хорошо! — он судорожно сглотнул и облизнул пересохшие губы. — Говори, чего хочешь?
— Для начала все здесь приберешь. А затем приготовишь новый завтрак. И упаси господь, если он будет менее вкусным, чем этот.
— Но я не умею… — нажим усилился, — ладно, ладно!
Из глубин замка пришел второй скелет — точная копия первого — и бухнул перед узником ведро с тряпкой.
— А швабру?
— Мой давай, — ведьма отсела подальше, взяла рашпиль и принялась подтачивать ноготки. — Иначе вылизывать будешь.
Скотина. Сволочь. Ублюдина. Еще посмотрим, кто кого. Амис сел на корточки и уставился на свое отражение — все выглядело куда хуже, чем он предполагал. Парень закусил губу и зажмурился, чтобы не пустить слезу перед мучительницей. Ничего, отец наймет лучших лекарей — и те все исправят. Главное, выжить и сбежать из этого ада. Принц хотел уже приступить к уборке, но замер, продолжая пялиться на свою побитую физиономию, но теперь она интересовала его с иной стороны. Жестяное ведро выглядело чистым, точно хирургическая емкость, а вода в нем казалась ничуть не хуже колодезной. Правда, в ней плавал край половой тряпки, и пленник не сумел побороть брезгливость, несмотря на дикую жажду.
— Ты заснул? — проворчала чародейка, и скелет тут же пнул Амиса под зад. — Работай.
Ничем более унизительным ему заниматься еще не приходилось. Только чернь и холопы ползают на карачках, вытирая с пола грязь. С другой стороны, пол тоже железный и довольно чистый — здесь явно прибираются по несколько раз на дню. И если тайком стрескать немного упавшей снеди, ничего страшного не случится. Повернувшись к хозяйке спиной, парень зачерпнул пальцем рыжеватое пюре и поднес к губам, но желудок скрутило таким рвотным позывом, что узник едва не блеванул желчью. Нет, это уже перебор. Уж лучше попытаться что-нибудь стащить на кухне, чем выживать подобным образом.
— Я все… — он выпрямился, хрустнув затекшей спиной.
— Говори правильно, — девушка смотрелась в отполированные ногти. — Я закончил, моя госпожа. И впредь обращайся ко мне только так и никак иначе. Понял?
— Да.
Скелет пнул еще раз, причем куда болезненней.
— Да, моя госпожа, — холодно и сухо произнес Амис, после чего его схватили за шиворот и отволокли в просторное помещение с широким горизонтальным окном почти во всю стену.
У печи и столов дежурили еще два скелета в белых поварских фартуках, и их облик показался бы забавным, если бы не измаранная кровью ткань и здоровенные тесаки в руках. Ножей и прочей утвари развесили по стенам столько, что хватило бы на целую лавку, но стоило парню шагнуть к ним, как железяки с грозным лязгом заступили дорогу.
— Меня ведьма прислала, — Амис на всякий случай отшагнул и поднял ладони. — Я ваш новый шеф-повар. Приготовьте то же, что готовили на завтрак — и побыстрее.
Существа переглянулись, после чего левый подошел и стукнул лгуна в солнечное сплетение. Судя по всему, твари или обладали собственным разумом, или мымра слышала и видела все, что слышали и видели слуги. И управляла ими на расстоянии, и если догадка верна, то достаточно избавиться от хозяйки, чтобы вся железная рать превратилась в груду бесполезных доспехов. Это стоит запомнить…
Размышления и уход в себя помогли ослабить боль. Принц выпрямился, все еще держа кулак у живота, точно оттуда в любой миг могла вывалиться требуха, и подошел к длинному начищенному до блеска столу. В стоке под ним еще виднелась чуть свернувшаяся кровь — дичь добыли и разделали совсем недавно. Интересно, кто тут ходит на охоту? Неужели эти же чудища? Так они лязгают за версту и даже к глухому зайцу не подкрадутся. А если вооружены луками, то одним богам ведомо, с какой силой и точностью пускают стрелы. А может гады только с виду неуклюжие, а при нужде несутся быстрее псов? Нет, побег это крайняя мера, эдакая разновидность веселого и задорного самоубийства, чтобы устать и пострадать перед смертью. Нет, надо кончать железную суку любой ценой, а уж потом возвращаться.