Внизу легионеры 2-й роты в пурпурной броне продвигались через руины вслед за авангардом из Ультрамаринов. Воины старались не обгонять полки Имперской Армии, следующие рядом с ними в БМП и тяжелых танках. Когда самолет Ортана проносился над трепещущим штандартом Соломона Деметра, пилот приветственно качнул крылом.
— Завидую им: нам-то ноги не размять, — Боксировал Тайро. Как бы жадно «Молния-Примарис» ни глотала топливо, ее громадные баки обеспечивали долгий полет. Тайро уже через тридцать минут после старта начал жаловаться на потертости, затекшие мышцы и клаустрофобию.
— Это ты отсюда говоришь. Думаю, внизу погодка не очень.
— Мир таков, каким ты его делаешь, брат.
Вертэнус усмехнулся.
— Эдоран, Секка, вы отклоняетесь, — донесся из вокс-динамика на приборной панели безупречно четкий голос Палиолина. — Магистр ордена Цицер сообщил о прорыве пехотного батальона к вспомогательным позициям. Шестнадцать градусов по правому борту. Сомкнуть строй и следовать за мной.
В канале связи защелкали сигналы подтверждений.
Тяжелый истребитель командира авиакрыла заложил разворот вправо, и через несколько секунд маневр повторили Секка с Эдораном. Глянув вбок, Вертэнус убедился, что Тайро безукоризненно выдерживает его скорость и курс.
— Готов немного пострелять для практики?
— «Немного»?
Ортан прибавил газу, и двигатели взревели, передавая машине свою мощь. Набегающий поток воздуха стремительно ускорился и, давя на элероны, толкнул правое крыло вниз. «Пурпурное солнце», не замедляя ход, совершило резкий поворот со снижением. Безумно улюлюкая, Вертэнус почувствовал, как перегрузки растягивают его ухмылку в оскал. Ближе к поверхности дымная пелена истончилась, и навстречу машине рванулся рокрит. Под ней бросились врассыпную бойцы в серых бронежилетах. По корпусу истребителя-штурмовика застучали неприцельные выстрелы.
Примарх свидетель, Мозес был прав. «Молния-Примарис» — истинный зверь.
Потянув на себя центральную ручку, Ортан на скорости в три маха помчался параллельно земле и открыл огонь. Лазпушки и мультилазеры изрешетили толпу разбегающихся солдат. Пронесшись над теми, кто уцелел, «Пурпурное солнце» повалило их звуковым ударом. Вертэнус ушел вверх, сбросил скорость и развернулся, чтобы добить выживших противников.
Легионер старался не думать о врагах как о людях. Потянувшись к рычажку сброса бомбовых контейнеров, он почти замешкался. Почти.
На участок фронта пролился дождь из кассетных боеголовок с фосфексом.
— Ортан, докладывай, — Воксировал Палиолин.
Истребитель-штурмовик Вертэнуса потряхивало, пока он набирал высоту, — крылья подергивались в завихрениях жаркого воздуха, поднимавшихся над тысячью сожженных дотла человеческих существ. Пилот словно ехал по трупам, сидя за рулем грузовика. Наслаждение битвой вдруг исчезло, сменившись опустошенностью и омерзением.
— Идеальный заход, брат, — сказал он, стараясь не смотреть вниз. — Примарх будет в восторге.
Головешки, они же Легио Атарус, обладали дурной репутацией. Надменные боевые машины этого формирования, созданного после краткого конфликта между Марсом и миром-кузницей Фатеоном, отличались несдержанностью и слыли в Коллегии Титаника «невезучими». Кроме того, им категорически не нравились любые планы сражений, в которых подразумевалось, что Головешек будут держать на коротком поводке, не давая им разрушать все подряд. Улан Цицер применил их могучие орудия лишь однажды, как последний отчаянный ход во время первой битвы за столицу, когда попытки добиться мира с Гардинаалом обернулись против магистра ордена. Феррус Манус и железный владыка Аутек Мор придерживались стиля ведения войны, более подходящего для Легио Атарус.
Издав боевым горном громогласный рев, «Разбойник» по имени «Беллум Сакрум»[44] повел ворчащую горстку оставшихся от полулегиона колоссов на бойню.
Чтобы замедлить продвижение космодесантников, требовалось феноменальное количество солдат. Следовало признать, что гардинаальцы вполне могут выставить на поле боя феноменальное количество солдат. Цицер не ошибся: военная машина их государства стала бы неоценимым подспорьем для Великого крестового похода. Жаль, что Амадею Дюкейну поручили сокрушить ее.
Громко крича, лорд-командующий врубился в толпу неприятелей с топором и болтером. Динамики шлема придали боевому кличу ошеломительную мощь, но даже сам воин едва расслышал его.