То, что седельные мешки, которые изначально затыкали особо крупные щели от сквозняка и змей, теперь оказались бесцельно разбросаны по всей площади, отнюдь не добавляло девице хорошего настроения. В мстительном желании испортить утро кому-нибудь ещё, травница кое-как подтянулась к лицу Снежева и осторожно дунула прямо в неприкрытое ухо. Вор вздрогнул всем телом, и заключенная в заговорённый металл рука с нечеловеческой силой сомкнулась на девичьей шейке.
— Ещё раз так сделаешь, — не размыкая глаз, сонно пробормотал Виль, — убью.
— Сильно? — Эл попыталась перевести всё в шутку и улыбнулась настольно обаятельно, насколько позволяла прокушенная при падении губа.
— И больно, — совершенно серьёзно заверил её вор.
Алеандр неожиданно поверила ему на слово. Она сама не поняла, в какой момент шалопаистый и беспардонный парнишка, так смахивающий на её бывших однокашников и приятелей из поместья, превратился во внушающего страх опасного головореза, однако ощущение, что она находится в ограниченном пространстве рядом с опасным существом, появилось в сознании и не пожелало отпускать испуганно сжавшееся сердце. Сейчас было даже страшнее, чем на экзамене Воронцова после недели самовольных прогулов. Тогда она просто видела собственную смерть в омутах глаз бывшего чернокнижника, сейчас ощущала её всей поверхностью кожи.
— А последнее желание? — чуть не плача, заныла девушка.
— Дай поспать! — озвучил своё последнее желание Виль, и разжал пальцы, стараясь сильнее зарыться носом в грязную ткань чужих штанов.
Валент едва удержалась от того, чтобы с воплями не сбежать подальше в тот же миг, и с чувством собственного достоинства просто постаралась отодвинуться от злющего парня. Она, конечно, не знала, какие испытания выпали на долю вора и как он оказался в том злополучном кабинете, только это не являлось оправданием для подобной грубости. Вечный демон противоречия тут же стал подталкивать девушку пнуть обидчика в костлявый зад или швырнуть в него камнем. Она даже нащупала на земле подходящий снаряд, хотя разум отчаянно советовал не делать глупости, а, лучше всего, по-тихому сбежать. Оставлять на потенциального душегуба Танку она совершенно не боялась, памятуя о странных, подчас откровенно пугающих, припадках подруги (тут впору было бы пожалеть нападающего). Зато оказаться одной в незнакомой местности без каких-либо ориентиров, очень не хотелось.
— Странно, как меняет человека толика безнаказанности, — шёпотом заметила девушка, обращаясь к темечку духовника или иллюзорной жабе, сошедшей за неплохого слушателя. — Совершенно недавно был вполне милым юношей, не без изъянов и пробелов в воспитании (кто нынче этим воспитанием может похвастаться?), со странным чувством юмора, но вполне адекватным в общении. Возможно, не всем такое общение и приносило удовольствие, но всё-таки выстраивать диалог можно было. Однако стоило случиться небольшому инциденту (с некоторыми подобные случаи происходят постоянно и являются нормой), из которого ему удалось счастливо выпутаться, отделавшись малой кровью, — и всё меняется! Вот уже человек не простой парень, а великий герой! Капитан Эл местного разлива! И как он вдруг преображается! Даже неказистый весьма посредственный человечишка, чьей главной положительной чертой было отсутствие глистов, начинает представлять себя гением, красавцем и осью мира, вокруг которого вихрится сила. Он сразу же начинает командовать, навязывать своё мнение и вообще потребительски относиться к окружающим. И вот же ни капли сам не изменился, а остальные обязаны с ним считаться, — от возмущения девушка даже попыталась топнуть, но пространство не предполагало таких манёвров. — Если бы при этом он ещё не переходил нормы дозволенного. Но как же! Мы же теперь самые крутые! Нам всё можно! Хочешь — груби, хочешь — командовать лезь ко всем. Совсем страх потерял… — Валент тяжело вздохнула и, стянув с руки превратившуюся в огарок перчатку, поковыряла грязным ногтем затянувшуюся ранку от зубов зомби-козла. — А всё от безнаказанности! Получил бы один раз как следует по сопатке, дали бы ему трынды, вмиг вспомнил бы, кто он есть. А то перья распустил, павлин щипаный. А ведь дальше будет только хуже. На такой благодатной почве все перекосы характера особенно рьяно расти начинают и ничем их уже будет не выполоть. Хоть косой коси, хоть инквизитора проси!
— Нет!!! — истово заорала Яританна, подскакивая на месте и сбрасывая с колен сладко сопящего вора.
От её в разные стороны пахнуло импульсом едва усвоенной силы, что дёрнувшись, резко ушла в землю. Тут уж подскочила и Алеандр, стимулируемая острыми шипами в мягкое место. Взвизгнув, травница метнулась к товарищам, чтобы уже, сидя на коленях Снежева, с оторопью наблюдать, как хаотично вздымаются из земли каменные иглы, пропаривая пространство почти до днища ступы. Слегка дезориентированный Виль сперва попытался скинуть с колен лишний балласт и продолжить спать, но получив чувствительный укол в бедро, разом взбодрился.
— Что ты натворила? — отстранённо и, кажется, немного обречённо спросил он, хотя рычание оказалось бы уместнее, раз приходилось сбивать ногами подбирающиеся слишком близко каменные шипы и стараться не попадать по ним задом.
— А чего сразу я? — резонно возмутилась девушка, за что сразу же была сброшена с колен на растерзание шипам самым что ни на есть хамским образом. — Я ничего не делала! Только разговаривала… сама с собой… для успокоения.
— Ведьма должна молчать! — недовольно шыкнул на неё парень, пытаясь приподнять намертво засевшую в разбушевавшейся земле конструкцию, но коварная стихия держала борта, как голодный зверь.
— А в глаз за ведьму? — серьёзно оскорбилась девушка, хотя и принялась помогать товарищу по несчастью по мере сил и роста. — То же мне инквизитор нашёлся!
Стоило последней фразе сорваться с губ, как земля под ногами неистово затряслась и покрылась пышущими жаром волдырями, гулявшими под поверхностью, как личинки под кожей. Эл со всей возможной смелостью пнула ближайшую, только непонятное образование лихо увильнуло из-под пятки, от чего нога по щиколотку провалилась в вязкую грязь. Бросив на неё мимолётный взгляд и, кажется, вполголоса ругнувшись, Виль оставил бесплодные попытки вырваться наружу и кинулся к окружённой пузырями блондинке.
— Вот дурища, — злобно смотрел он на растерявшуюся травницу, хоть голос и звучал мягко и ласкающе, пока парень прижимал к себе дрожащее во сне тело духовника, — нашла, кого в присутствии некромантки поминать! Тем более нестабильной и недавно напитавшейся! Хорошо ещё, что она не огненная, запеклись бы не хуже карасей в глине.
По мере того, как Чаронит переставало трясти, успокаивались и волнения взбесившейся почвы, лишь слегка рябью пробегая под ногами и пожитками. Ступу перестало трясти пыточной корзиной, почва медленно охлаждалась до привычной температуры и потрёпанные жизнью мешки перестали скакать, разбрасывая во все стороны перья из набивки. Снежев уже не сжимал девушку до хруста в костях, а лишь слегка поглаживал по встрёпанным волосам, баюкая по мере сил. Если судить по страдальческому выражению лица, сил баюкать взрослую далеко не тощую девицу, скрючившись в три погибели у него было не густо.
— Нужно её как-нибудь разбудить, пока опять чего-нибудь не приснилось, — сквозь зубы прошипел парень, пытаясь поудобнее устроиться в замкнутом пространстве. — Но только так, чтобы нас при этом случайно живьём не похоронило.
Травница на его немного растерянный взгляд лишь фыркнула и с чувством внутреннего превосходства подползла к сжавшейся подруге, чтобы во весь объём лёгких гаркнуть на ухо:
— Чаронит, отвечайте на вопрос!
— Развёрнуто или своими словами? — тут же встрепенулась духовник и выпрямилась с сосредоточенно-вдумчивым выражением лица.
Когда её подобным образом будили на лекциях (после ночных практикумов по спиритизму или сравнительному нежитеводству на лекциях спала большая часть группы), Яританна умудрялась относительно связно отвечать на общие вопросы и рассуждать на понятные ей одной темы. В один памятный день она даже развела дискуссию на тему пищеварительной системы кольчатых червей и в пух и прах разгромила позицию молоденькой наставницы, хотя основное занятие было по предсказанию погоды. Во истину, столь виртуозное сведение землетрясения с активностью консументов достойно было запечатление в анналах Академии. Жаль, окончательно проснувшись, блондинка так и не сумела его воспроизвести. Теперь же девица лишь рассеянно хлопала глазами, оглядываясь по сторонам.