Следуя за чинной процессией торговок, что, обмахиваясь полотенцами и подстилками, дефилировали в сторону местного водоёма, смачно покачивая бёдрами, чародей тихо радовался запахам тины, стоячей воды и звериных меток. Тошнота наконец-то улеглась, сменившись не столь травмирующей резью в пустом желудке.
В минутах десяти ходьбы от основного места лагеря к дороге прижимался один из притоков местной реки, что, хоть и утратил с изменением русла свою полноводность, всё ещё упрямо оставался достаточно широким и глубоким, чтобы питать сложившуюся экосистему. После схода талых вод уровень воды резко спал, обнажая крутые склоны полноценного оврага. Быстро и из-за необходимости конспирации не слишком тщательно проверив энергетический фон, чародей удостоверился в отсутствии поблизости крупной нечисти, способной заинтересоваться такой добавкой к водопою и принялся раздеваться. Помня по дотошно выученным картам, как именно изгибается этот приток, он знал, что наилучшим способом подобраться к предположительному месту купания самозваных чародеек, а заодно и целого табуна добровольных «помошниц», будет зайти с тыла, где пологий берег надёжно укрыт поворотом и не просматривается, ни с места купания, ни с пути их возможной компании. Несмотря на всё своё желание поквитаться с отравительницей, он понимал, что степень её непосредственной вины не столь велика, чтобы рисковать светиться на всю округу и выдавать себя прямиком в лапы ищейкам, снующим где-то неподалёку. Перенеся одежду на другой берег и надёжно спрятав все улики, включая столь дорогое сердцу кольцо, мужчина слегка перевёл дух, интуитивно чувствуя подвох, но не слишком понимая, в чём он может заключаться, и нырнул.
Прохладная из-за недавних дождей вода жадно вцепилась в уставшее тело. Поотвыкшие от необходимых нагрузок плечи едва не поскрипывали при каждом гребке, а мышцы неприятно гудели. Мужчина на миг вынырнул, удостоверяясь в своих предположениях и, набрав в лёгкие побольше воздуха, нырнул обратно. Обилие голых женщин не особенно его взволновало. Во-первых, отличающийся убийственной целеустремлённостью мужчина всегда умел расставлять приоритеты и давно вытренировал собственный организм реагировать на окружающие предметы исключительно в соответствии с поставленными задачами. Во-вторых, в кулуарах многочисленных посольств ему приходилось видывать дам и попрелестнее, и попрофессиональнее, чтобы особо впечатляться провинциальным кокоткам. В-третьих, его куда больше заботили сброшенные на берегу вещи. Конечно, ничто не могло гарантировать, что печать находится именно среди этих вещей, а не валяется где-нибудь на дне неизвестной сумки. О том, что заветный артефакт может пылиться где-нибудь в придорожных кустах, думать вообще не хотелось. Впрочем, он точно так же не хотел думать, что молодая девушка, жаждущая покрасоваться, может полезть в воду вместе с древней печатью, выглядевшей по прошествии веков, наверняка, не самым притягательным и эстетичным образом. Ничто не гарантировало, что печать, коварно переставшая пульсировать в самый неподходящий момент, здесь, но чародей предпочитал рискнуть, ведь вернуться к стоянке он всегда успеет… потом…
Вынырнув у самого берега, мужчина быстро удостоверился, что все купальщицы заняты своими делами и вышел из воды, направляясь к сложенной у кустов одежде. Неожиданно за спиной раздался всплеск, и на него налетело с четверть кади горячего женского тела, щедро прижимаясь обнажёнными прелестями к спине.
— Ну, что же ты так долго, Сива? — с томным хрипом выдохнула ему в лопатки незнакомка. — Я уж вся заждалася…
Неизвестно, как должен был себя ощущать приснопамятный Сивалий, но называемый Медведем мужчина, просто замер столбом. Если бы он удосужил себя рассматриванием мужского населения, то, возможно, отметил бы претендента на роль двойника и мог бы сообразить, как действовать, но теперь он просто молчал. Избавляться от неожиданной преграды, ровно как и спасаться бегством ему было невыгодно, поскольку в любом случае охранники насторожатся и пошарить по сумкам «туристок» ночью не удастся. Можно было бы раскрыть резерв и слегка подчистить дурёхе память, но на подобные фортели требовалось хотя бы минут пять, а их могло просто не оказаться. Тем временем обхватившие его руки начали спускаться. Неизвестно, что нашла или не нашла любвеобильная нимфа, только на уровне пояса шаловливые ручки замерли.
— Сива? — томление в голосе сменилось немного боязливым, немного смущённым удивлением.
В этот момент чародей понял, что придумать достойный выход из ситуации катастрофически не успевает. Пронзительный, тонкий, практически на уровне ультразвука визг ударил по барабанным перепонкам, на миг оглушая и дезориентируя. Чародей резко крутанулся в ослабевшем кольце рук и легко, чтобы не покалечить женщину, оттолкнул голосящую любительницу обниматься, чтобы тут же нырнуть. Он даже успел проскользить под водой пару метров, как кто-то требовательно дёрнул его обратно, вцепившись в лодыжку обеими руками. Не ожидая рывка, мужчина не успел сгруппироваться и, приложившись головой о корягу, на миг потерял сознание. Очнувшись, он едва успел всплыть, хоть этому активно мешал дёргающий за ногу. Рванувшись к поверхности и вздохнув такого долгожданного воздуха, он заметил, что картина действий изменилась. Теперь к визгливо голосившей барышне, что так и продолжала сидеть на мелководье, добавились новые фурии, визжащие уже скорее за компанию. Наиболее бойкая из них по-мужски крепко сжимала его ногу, грозя от усердия переломать суставы. Когда же чародей попытался откашляться от воды и невольно откинул с лица мокрые волосы, визг поднялся такой, что вот-вот должна была всплыть мелкая рыбёшка. Свободной пяткой мужчина нанёс точный болевой удар по предплечью пленительницы, заставив нужные мышцы непроизвольно сократиться, а пальцы разжаться, выпуская добычу. Мощная наследница древних воителей коротко вскрикнула, отшатнулась, но тут же заорала, перекрикивая даже голошение первой охотницы до мужского тела.
— Держите его, бабоньки! — голос командирши оказался низким и зычным, как гренадерская труба. — Он нам всю Каську обесчестил!
Что после этого началось…
По своей наивности чародей раньше полагал, что было сложно выбраться из окружения, когда во время деловой поездки дипломатическую ступу над болотом Палящего континента подбила группка повстанцев-любителей и послу с тремя выжившими работниками канцелярии пришлось бегать от аборигенов по незнакомым джунглям. Теперь мужчина осознал, что бывают ситуации и похуже. При первой же попытке поднырнуть и скрыться низами на так предусмотрительно выбранном другом берегу, его рёбра встретились с не такой уж и хрупкой женской ножкой. В тот же момент чьи-то руки вцепились в укоротившуюся шевелюру толи в попытке утопить наглеца, толи в желании вытянуть на берег. Не успел мужчина как следует порадоваться потере длинных волос, как его снова потянули на этот раз другие руки и в другую сторону. Голова бессильно мотнулась, но на этот раз ему хватило самообладания, чтобы сгруппироваться. Словно оголодавшие демоны, женщины набросились на слегка дезориентированного чародея. Хватаясь, щипая, царапая и не прекращая верещать, резиденты подмирного пекла живьём тянули душу своей случайной жертвы. Одни выплёскивали излишки желчи, стараясь побольнее задеть временно неспособного дать сдачи мужчину. Другие в порыве добросердечных чувств старались оградить несчастного и не дать ему окончательно захлебнуться, но лишь больше дёргали и лишали равновесия, притапливая в поднятом иле. Третьи же просто пользовались моментом, бесстыдно и безнаказанно лапая доступное тело.
В круговерти рук, голосов и тел, мутной воды уже терялись не только стороны света, но даже ощущение пространства. В бесполезных попытках вырваться из окружения чародей всё больше утрачивал над собой контроль и уже был близок к тому, чтобы высвободить резерв, расшвыряв по округе назойливых баб, а особо ушлым пообрывав лишние конечности. Мужчина ещё раз дёрнулся, стараясь высвободить травмированную руку, в которую впивались чьи-то остро заточенные когти, чтобы обойтись малой кровью, как ощутил ЭТО. Скорее даже не ощутил, как требовалось от настоящих чародеев, а услышал. Странный, совершенно невообразимый посвист, что словно заглушил весь бабий гул, прорвал пространство, и в просвете голых тел чародей округлившимися от шока глазами выдел как в него несётся светляк. Быстро, почти молниеносно вырвав из захвата руку, мужчина создал щит, но оказавшаяся вовсе не боевой тварь спокойно пролетела сквозь преграду, даже не сбавив скорость. Чародей стянул резерв под щиты и зажмурился.