«Наверняка хотела напомнить мне, что Цепного пса вообще нашли под забором, но решила сделать это позднее! Хороша у меня репутация!».
— Пинжи Вэнь! — сказал сыщик.
Вэнь Сянь обмакнул кисть в тушь и приготовился писать.
— Напиши от моего имени командиру… — Юй Фэн выжидающе взглянул на девушку.
— Гвардия Птицы счастья, — любезно подсказала Ши Яньцзы.
— Командиру Птицы Счастья, — добавил Юй Фэн. — Ши Яньцзы освобождается от службы на ближайшие дни.
— На четырнадцать ночей, — упрямо поправила страж.
— Пусть будет по-вашему, — устало махнул рукой шаоцин, — а то моргнуть не успею, как перережете мне горло!
— Юй-сюн! — произнёс Юн Лю Ян, но тут же быстро спохватился. — Юй-гунцзы, что нам делать?
Е Хэй заметно напрягся.
— Вы трое идёте в тулоу, проверять нашу наводку, — ответил Юй Фэн, даже не обратив внимание на юношу. — Сычжи Е! Идёшь в архив. Ищи что, что может быть связано с семьёй Ши.
Е Хэй тихонько выдохнул и даже попытался возразить:
— Но Вэнь Сянь знает бумажки как свои пять пальцев!
— Ты хочешь к призракам? — в голосе Цепного пса слышалась хитринка.
— Юй-гунцзы! Сейчас же иду в архив!
Неуклюже раскланявшись, юноша выскочил за дверь.
«Он в своём уме? Писаря в тулоу, а не писаря — на место писаря!», — недоумевала Ши Яньцзы.
«Я просто хорошо их знаю!», — мысленно хмыкнул Юй Фэн, направляясь к двери.
Позади себя он услышал слишком громкий шёпот Вэнь Сяня:
— Что мне сначала нужно сделать?
— Написать письмо командиру отряда Ши-гуньян, — таким же громким шёпотом напомнил ему Бянь Ху.
Вэнь Сянь быстро написал письмо, аккуратно поставил печать Далисы, свернул в свиток и встал.
Подчинённые покинули комнату. Шаоцин ушёл последним. Медленно, очень медленно закрывая двери, он произнёс чуть ли не шёпотом:
— Ши-гуньян, ждите меня здесь. Я скоро вернусь.
Двери закрылись.
«Да он издевается! Я не буду терять драгоценное время. Тулоу, значит?», — возмутилась Ши Яньцзы.
Девушка молча подошла к окну, распахнула его и бесшумно выпрыгнула на зелёную траву. Солнечный свет больно резанул по глазам, девушка прикрылась рукой. Потребовалось несколько мгновений, чтобы привыкнуть: старая травма часто давала о себе знать. Крадучись по кустам, страж покинула Далисы никем не замеченная.
Она перелезла через забор и вскарабкалась на дерево, растущее недалеко от главных врат Далисы. Раздвинув ветви, Ши Яньцзы оглянулась и вдруг увидела того, кого Гадкий Пёс называл сычжи Е — юноша дёргал сычжи Бянь за рукав:
— Будь осторожен! Сейчас призраки повсюду!
— Да хорошо-хорошо! — отмахивался тот, пытаясь уйти.
— Присматривай за Сянь-гэ!
— Да знаю я!
«Какая нечистая сила так напугал этого юношу? Неужели призраки-обманщики? Или Костяные старухи? Шугуй? А может, это был демон?».
Размышляя об этом, девушка дождалась, когда они разойдутся, ловко слезла с дерева и побежала по пустынной улице в сторону флигелей гвардии: для начала ей нужны другие ножны…
Лоян спал: сейчас было время призраков, поэтому горожане в ближайшие четырнадцать дней будут выходить на улицы не раньше восьмой стражи.
8-я стража — время с 9 до 11 часов утра, час Змеи.
Прохладный утренний ветер скользил по хутунам, проснувшиеся солнце лениво золотило керамические черепицы. Тишина звенела: казалось даже воздух застыл настолько, что стал похож на огромного призрака, накрывшего весь город.
Ни птиц, ни лая собак, ни голосов торговцев.
Ни звука…
Невольно девушка повела плечом.
«Жэнь-эр! Я найду тебя даже ценой своей жизни!».
Девушка старалась гнать от себя дурные мысли, но они всё равно возвращались. Внезапно в памяти всплыл последний момент, когда бади был рядом с ней: «Осенью меня будут лучшие водяные орехи! Я, скромный торговец, клянусь вам!».
Девушки сжала рукоять обнаженного меча, которые всё это время не выпускала из рук.
«Жэнь-эр! Когда ты вернешься, я накормлю тебя лучшим чилимом!».
Архив Далисы.
Хлопнула дверь, вспугнув тишину, царящую здесь годами. Юй Фэн вздрогнул, спрятался за стеллажом и выглянул из-за пыльных свитков: Е Хэй окинул взглядом огромный архив — десятки стеллажей, тысячи аккуратных цзюаней разложенных по линейке, ровные бирки с названиями. Тяжело вздохнув, хмурый Е Хэй прошёл по влажным следам и исчез в другом конце архива.
«Фу-у-ух, не заметил…», — как бы шаоцин не старался выжимать подол мокрых одежд, плотная ткань была ещё сильно мокрая. Почесав нос, Юй Фэн продолжил читать бирки, думая только об одном: «Почему в записях нет упоминания о клане? Что я упустил? Почему вредный лекарь уверен, что те отравления шесть лет назад были не от змеиного яда, а от клещевины? То дело ведь так и зависло… Куда сбежал отец Ши-гуньян? Как связаны отравления и пропадающие утопленники? Кто этот даос? Кто эти ящерицы? Какова их цель? Хм… В свитках этих сведений не будет. Надо начинать от обратного. Где ещё мог быть упомянут клан? С кем общался Ши-сяньшэнь? Кто мог его спрятать? Есть ли тут какое-то упоминание о ящерицах?».
Сыщик коснулся свитков. Они зашуршали. Юй Фэн закусил язык.
На другом конце архива послышался мелодичный звон. Это означало только одно: Е Хэй резко дёрнулся и колокольчик на его поясе, который должен был отгонять нечисть, зазвенел. Цепной пёс закатил глаза и покачал головой. Он и его люди настолько уже привыкли к этому позвякиванию, что даже уже перестали обращать внимание на суеверия юноши.
Тулоу.
Когда Бянь Ху, Вэнь Сянь и Юн Лю Ян покинули флигели стражей Птицы счастья, передав письмо от имени Далисы, они оседлали коней и выехали из Лояна. В четырёх часах езды от столицы находились тулоу — земляные дома круглой формы, без окон, с единственной дверью. Эти крепости давным-давно населяли люди прошлых династий, теперь же единственным жителем этих древнейших домов был ветер… Те, кто побывал в тулоу, говорил о том, что там слышится чьё-то дыхание и стоны.
— Сянь-гэ-э-э, а-а-а! Что нам Хэй-ди рассказывал про эти домишки? — бросив поводья и подтягиваясь, широко зевнул Бянь Ху.
— Ты о демонах? — отозвался Вэнь Сянь, который вцепился в поводья так, словно от этого зависела его жизнь. — Тепло. Привлекает их.
— А призраки? — уточнил Бянь Ху.
— Могут нанести увечья, — писарь ещё сильнее вцепился в поводья.
— Сказочник наш Е Хэй, — вздохнул Юн Лю Ян, ехавший позади всех. — Живых надо бояться, а не мёртвых…
— Точно! — отозвался Юн Лю Ян. — Помните дело о певичках?
— Забудешь такое! — покачал головой Бянь Ху. — Кто-то отравил всех цзинюй! И кому красотки помешали?
— Может, чьей-то ревнивой жене? — предположил Юн Лю Ян.
— Да ну, брось! — отмахнулся Бянь Ху. — Ну не всех же девушек!
— Молод ты ещё, Ху-ди! — усмехнулся Юн Лю Ян. — Жизни не знаешь. Яд — женское оружие. Достойный муж полагается только на меч.
— Служители первого шаоцина не нашли зацепок, — вздохнул Бянь Ху, почесывая затылок. — Как по мне, это самое страшное дело в архиве!
Впереди показались тулоу: много круглых огромных домов с земляными стенами. Путники замолчали: тоска и скорбь этой местности не предполагала праздные разговоры. Спешившись, мужчины привязали коней. Юн Лю Ян вытащил меч и попробовал открыть дверь — она не поддалась. Тогда он напрягся и несколькими рывками выдрал её с шатких петель: это оказалось нетрудно, время сделало свою работу… Запахло затхлостью.
Бянь Ху одним прыжком оказался внутри, но Юн Лю Ян, добродушно улыбаясь, безжалостно вытащил его за шиворот на солнце и первым шагнул вперёд, в зияющую темноту тулоу.
Вспыхнул хочжэцзы. Маленький живой огонёк разогнал густую тьму. Где-то вдалеке крикнула птица.
— Тьфу на тебя! — Бянь Ху аж подпрыгнул.
— Тише будь, — зловеще молвил Юн Лю Ян.
— Сянь-гэ! Держись рядом, — шепнул Бянь Ху.
Вэнь Сянь и так стоял близко. Настолько близко, насколько это вообще возможно. Но Бянь Ху оказалось этого недостаточно — он схватил его за довольно длинный рукав пао и потянул за собой.