— Ну, менее-более!
Ши Яньцзы вздохнула и согласилась. Бянь Ху тут же достал из шкафа ханьфу юноши и отдал ей со словами:
— Всё чистое!
Девушка вернулась к себе в комнату.
Удивительно, но ханьфу относительно подошёл: он оказался широковат в плечах и слишком длинный. Поэтому Ши Яньцзы подвернула рукава и рубанула мечом, отрезав лишние полы.
— На первое время вполне сойдёт.
Когда рассвет разбудил Лоян, Вэнь Сянь и Е Хэй, спящий на ходу, отправились на рынок: как показывал опыт, там всегда можно было что-то узнать и услышать.
Во время допроса тридцатого по счёт торговца служащим Далисы улыбнулась удача.
— Вы слышали что-то о разбойниках? — устало произнёс Е Хэй дежурную на сегодня фразу.
— Да нынче много их тут! — охотно ответил очень худощавый и бледный, но ещё молодой мужчина.
Юноша аж подскочил от неожиданности.
— Чем торгуете⁈
— Да вот, травками да цветами.
— А это что?
— Кудзу.
— Зачем?
— Так это, корень, цветы и листья кудзу используются в традиционной китайской медицине для лечения болезней сердца!
Писарь тщательно записывал каждое слово.
— Понял! Откуда она?
— Кудзу только из Юнчжоу привожу.
— По пути вас случаем не грабят?
— Нет-нет! Боги берегут мою лавку!
— Как вас зовут?
— Нин Ван.
— Откуда вы?
— О, маленькая деревенька в округе Хэбэй. А что случилось?
— Мы ищем преступника. Спасибо за сведения!
Вэнь Сянь убрали кисть и подсунул записи торговцу. Нин Ван написал своё имя.
— Его иероглифы не напоминают нюй-шу, — уверенно сказал писарь, когда они отошли от лавки. — Наврядли он владеет почерком.
— Снова ничего! — Е Хэй задумчиво потёр переносицу. — Да как так! Уж больно подозрительно выглядел этот торговец сушёными пионами! И товар у него из Юнчжоу!
— Многие возят товар из Юнчжоу, — пожал плечами Вэнь Сянь.
— Ладно. Пошли следующего опросим, — проворчал юноша, покупая сладости у другого торговца и скидывая их в сумку писаря.
Так они провели весь день на рынке, но по-настоящему удача улыбнулась совсем в другом месте…
— Сянь-гэ! Ну о чём я тебя просил? — проворчал юноша.
— Я не помню… — пролепетал писарь.
— Купить нам пару лепешек и суп из баранины, пока я опрашиваю хозяина! — напомнил Е Хэй. — Я сейчас умру от голода. А деньги куда дел?
Вэнь Сянь промолчал.
— Ладно, сам куплю.
Купив еду, Е Хэй усадил Вэнь Сяня за столик на постоялом дворе и вцепился зубами в лепёшку, но тут же выплюнул её: с постоялого двора вышел человек в маске из папье-маше. И всё бы ничего, но он оглянулся с таким видом, словно что-то украл, и пошёл вниз по улице.
— Не наш ли этот череп? — шепнул Е Хэй.
Вэнь Сянь завертел головой как ворона. Юноша отобрал у Вэнь Сяня суп, схватил за длинный рукав и поволок за собой, преследуя этого человека.
Незнакомец привёл их к проклятому дому и исчез внутри.
— Только не это… — простонал юноша.
Мастер Яшмового храма научил его кое-чему: Е Хэй сконцентрировал свою ци. Теперь он мог видеть тонкий мир: по проклятому дому ходил призрак. Е Хэй вцепился сильнее в рукав Вэнь Сяня.
— Что ты видишь? — прошептал писарь.
— Пожилая женщина. Маленькая, высохшая. Злобные глаза!
— Пойдём. Я с тобой!
— Главное, не забудь! — пошутил юноша тихим дрожащим голосом.
Заходить через распахнутые врата, скрипевшие на ветру, было опасно, поэтому мужчины перелезли через забор и спрятались за пустыми бочками. Юноша одной рукой по-прежнему держался за рукав Вэнь Сяня, а другой сжимал колокольчик на поясе.
Из дома донеслись приглушённые голоса:
— Приветствую, Хозяин!
— Не думал я, что спустя столько лет её любовник ещё таскает этих цикад вниз! Ещё и кудзу привозит из Юнчжоу! Она по-прежнему лелеет мечту о том, что сможет удержать в своих руках такую силу?
— Полагаю, что да, Хозяин!
— Осталось немного… Но где же мне искать яшмовый колокольчик?
Вдруг что-то лохматое и безобразное скатилось на Е Хэя сверху. Выпучив голубые глаза, оно уставилось на мужчин, обнажив клыки: по его подбородку потекла слюна. Юноша заорал, перелетел через бочки, утянув за собой перепуганного Вэнь Сяня и выбежал через врата. Бочки покатились по двору.
Бин Цилина скрючило: его лицо обезобразилось, ногти стали когтями, тело пронзила боль словно от тысячи острых игл… Это инь вырывалась наружу. Он мычал и бил ладонью землю.
Люди выбежали из дома. Послышался приказ:
— Обыскать!
Демон начал считать про себя, призывая духовную силу и стараясь сохранить сознание. Человеческое тело влекло: мягкое, теплое, совсем рядом… Демон чувствовал запах кожи и дыхание живого человека, слышал биение его сердца… Не сорваться. Нельзя… Нельзя!
Один, два, три, четыре, пять…
Люди переворачивали бочку одна за другой. Скоро они будут рядом.
Шесть, семь, восемь…
Когти втянулись обратно, кожа подтянулась. Бин Цилин пришёл в себя, быстро подобрал маску и скрыл лицо. Человек, чью шею скрывал высокий воротник, отбросил последнюю бочку. Демон почувствовал ци того, кого искал весь день…
— Кто ты? — спросил человек в маске-черепе, разглядывая фигуру, лежащую, на земле.
Бин Цилин замер: демон узнал бы этот голос из тысячи! Он принадлежал его убийце…
Демон горько усмехнулся. Он не может убить его прямо сейчас, как бы не хотелось. Он должен помочь правде всплыть, наконец, наружу! А потом можно и развеять свой дух, потому что попасть в павильон Мэн-данян конкретно ему будет сложно: она знает про разбитое Зеркало Зла…
Демон поднялся на ноги и свысока посмотрел на убийцу. Бин Цилин доверял маске из демонической бронзы, украденной у Чуцзян-вана: судья лично её сделал и во всеуслышание гордился тем, что невозможно узнать того, кто носит эту маску. Бин Цилин сейчас убедился в этом. Демон бросил взгляд, полный ненависти, на убийцу, шагнул по воздуху на забор, замер на мгновение — и исчез с той стороны.
Хозяин повёл плечом: леденящий взгляд демонов люди выдерживали плохо. Земля, где сидел нежданный гость, покрылась инеем. Мужчина нарисовал в воздухе иероглиф: Чувствующий. Талисман завис в воздухе, стягивая ци с того места, где лежал демон, затем опустился на протянутую ладонь Хозяина.
— Он показался мне знакомым, но его ци… — пробормотал он, перетирая энергию между пальцев. — Она же теперь состоит только из инь! И это не его энергия.
Бин Цилин подошёл к иве и замер, наблюдая, как старое дерево касается кудрявыми локонами прозрачных вод Лохэ…
— Узнал что-то?
Демон оглянулся. Бог Смерти стоял спиной к демону, прячась в ветвях ивы. Точно так же, как и два месяца назад…
Бин Цилин, голодный и замёрзший, уже пять лет влачивший жалкое тенеподобное существование, снова сбежал из ада. Но демон не пошёл к Ци Шуню, чтобы произнести вслух стих и попросить передать его Юй-сюну… Он не создал новый сборник со стихами и не распространил их по книжным лавкам. Он просто вышел к людям…
Всё закончилось бы смертью одного из них, если бы одичавшего демона не оттащил Бог Смерти. В глазах демона потемнело от голода. Мужчина потерял сознание.
Когда демон пришёл в себя, он увидел, что сидит под стройной ветвистой ивой на берегу Лохэ.
— Узнай, от кого и кому разбойники передают яшмовые цикады, кудзу и сахар, — сказал Бог Смерти, прячась в ветвях дерева. — Всё чт о узнаешь, напиши второму шаоцину Далисы.
Бин Цилин не нашёл, что ответить — Бог застал его врасплох…
— Я и так знаю, что ты ему помогаешь уже целых пять лет, — произнёс Бог. — Ты подслушиваешь разговоры в аду, Потом сбегаешь. Потом тот старичок-даос пишет стих и относит его Псу. Я знаю, что только это благое дело помогало тебе продержаться в аду столько времени! Ты сдался только сейчас… Делом больше, делом меньше, какая разница? Цепной пёс распутает всё. Просто дай ему наводку!
Это была игра по-крупному и демон был фигурой в сяньци, но он вдруг почувствовал, как ему стало лучше! Раз есть незавершенное дело, где могут пострадать люди, демон не может развеять свой дух! Он не может подвести Юй-сюна! Не может предать её…