— Я не понимаю вас! — процедила сквозь зубы девушка.
— Смотри, что будет дальше! — улыбнулся одним уголком рта сыщик.
Слова Гадкого пса не успокоили Ши Яньцзы, готовую взорваться от гнева. Она пошла бы сама, но голова всё ещё кружилась от Дымной Завесы. Всего два-три шага — и недозаклинательница потеряет сознание! Поэтому ей только и оставалось, что смотреть, позорно прячась в тени хутуна.
Представление разворачивалось во всю. Вэнь Сянь уже спасался бегством от лающей собаки, которая стараясь отпугнуть «врага» от овец, а сами овцы метались по всей улице, забегали на ступени, блеяли и сбивали людей, оказавшихся на пути, с ног. Посреди всей этой суматохи суетился пастух, хватаясь за голову от отчаяния.
Бянь Ху перемещался с пугающей скоростью. Несколько быстрых и ловких движений пальцами — и он незаметно вытащил пропуск из-за пазухи охранника, который пытался пнуть овцу. Ши Яньцзы удивлённо распахнула глаза.
— Он вообще не первый раз проворачивает этот трюк с писарем и овцами, — с нескрываемой гордостью шепнул сыщик. — Собаки всегда облаивают пинжи Вэнь с ног до головы. Но писарь ещё ни разу не пострадал!
Бянь Ху в несколько прыжков догнал Вэнь Сяня, достал его уже из-под овец, поцарапанного и растрёпанного, и потащил в другой хутун. За сослуживцами как коршун наблюдал чжэн Юн: он старался не попадаться на глаза охранникам, поэтому держался поодаль — его и врагов разделяли овцы и случайные зеваки, но в то же время в случае опасности чжэн Юн мог мигом оказаться рядом и защитить.
— Не переживайте, Ши-гуньян! — произнёс лекарь, разглядывая каждую царапину на лице писаря. — Я за вас поколочу этого негодника Бянь Ху!
Первым вернулся Юн Лю Ян, за ним пришли Вэнь Сянь и Бянь Ху.
— Почему ты сам не пошёл? — накинулась девушка на виновника овечьей потасовки.
— Эти разбойники видели всех, кроме Вэнь Сяня! — развёл руками Бянь Ху. — Если помните, он стоял позади меня. Ну а любая собака всегда лает на него. Не любят они нашего Вэнь Сяня. А вот у овец острый слух! Они боятся громких звуков!
— Грубо и по-скотски, но действенно! — была вынуждена признать Ши Яньцзы.
— Я трижды умру сам, но не дам Сянь-гэ пострадать! — горячо заверил её Бянь Ху, комкая ханьфу на своей груди.
— Ши-гуньян! — миролюбиво произнёс писарь, отряхиваясь. — Трюк с овцами… Часто выручал нас!
— Всё, верю! — сдалась Ши Яньцзы.
Сыщик протянул руку и Бянь Ху с гордостью вручил сворованный пропуск. Сыщик рассмотрел нефритовый жетон и провёл пальцем по таким кривым иероглифам, словно их писал совершенно неграмотный человек.
— Пинжи Вэнь, сможешь повторить? — спросил шаоцин. — Нам нужно два таких. Одному человеку опасно идти в логово тигра.
Писарь забрал жетон, внимательно его рассмотрел и сказал:
— Я попробую. Но где взять камень?
Юй Фэн молча достал из своей сумки кусок яшмы, инструменты и принялся за работу. Не задавая лишних вопросов, писарь тоже достал из сумки бумагу, затем перерыл всю сумку, виновато взглянул на шаоцина и прошептал:
— Я забыл письменные принадлежности…
Е Хэй засуетился. Он достал из своей сумки тушечницу, тушь и маленький сосуд с водой. Растерев в тушечнице брусок туши, юноша протянул всё это добро Вэнь Сяню.
— Спасибо!
Писарь разгладил бумагу и начал повторять иероглифы. Попыток было много: совсем скоро возле Вэнь Сяня высилась куча скомканной бумаги.
Юй Фэн всё это время сидел под кустом и строгал из куска нефрита пропуск. Девушка, сняв повязку с глаз, заворожено следила за каждым движением сыщика. Он делал этот так быстро и ловко, что Бянь Ху в конце концов сдался:
— Юй-гунзцы! Где вы так научились орудовать этим кромсалом?
Юй Фэн хотел, чтобы его увлечение осталось в тайне, но ради правды необходимо чем-то жертвовать…
— Я самоучка, — ответил сыщик. — Люблю вырезать из камня. Это всё, что вам нужно знать.
— Первый раз слышу, что у Юй-гунцзы есть увлечения! — прошептал Е Хэй.
— Он тоже человек! — так же шёпотом ответил Юн Лю Ян.
— Они слишком кривые! — простонал писарь. — Я не могу их повторить!
Сыщик подошёл к писарю и посмотрел на его труды: все иероглифы были идеально ровные и совсем не походили на те, которые были нужны.
— Юй-гунзцзы! Я могу попробовать? — вызвался Бянь Ху.
Шаоцин помедлил, но всё же кивнул. Бянь Ху выхватил кисть, присел рядом с Вэнь Сянем и попытался повторить иероглифы. Ему удалось это со второй попытки: кривые, плохо читаемые — то что, было нужно!
— Отлично! — шаоцин похлопал его по плечу и протянул готовый нефрит и кромсало.
Бянь Ху аж засиял. Он сел и вырезал нужные иероглифы на камне. Когда всё было готово, подделку нельзя было отличить от настоящего пропуска.
— Ну? Кто идёт? — полюбопытствовал Юн Лю Ян.
Тяжелое бремя выбора взял на себя Цзя Син.
— Ши-гуньян и Юй Фэн и ты, — он указал веером на Юн Лю Яна. — Засветились как могли. Бянь Ху и Вэнь Сянь уже теперь тоже. Я не пойду. Мне там делать нечего. Остаётся Е Хэй.
— И я! — сказал сыщик. — Зря мы поддельный пропуск делали?
— И как ты намерен пролезть?
Вместо ответа Юй Фэн неожиданно достал из бездонной сумки Вэнь Сяня маску-череп. Девушка посмотрела на сыщика: в её глазах читался немой вопрос и непонимание.
— Купил в Лояне, на всякий случай, — пояснил сыщик. — У нас сейчас же фестиваль голодных призраков? Вот и побуду временно призраком!
— Рискованно, — сказал Юн Лю Ян.
— Значит, надо снизить риски, — ответил Юй Фэн. — Лекаря Цзя! Раздевайтесь!
Лекарь Цзя, обмахивающийся веером, аж замер от такой наглости.
— Юй-гунцзы! Да вы совсем берегов не видите!
— Я же не могу пойти в тот одежде, в которой меня хорошо запомнили! — развёл руками сыщик.
— Разумно, — Цзя Син сложил веер и начал снимать своё пао.
Ши Яньцзы отвернулась. Юй Фэн поменялся верхними одеждами с Цзя Сином. Подпоясав дорогое пао лекаря, сыщик надел маску и сказал:
— Сычжи Е, ты готов?
Девушка открыла глаза и увидела Е Хэя: он достал маску из той же бездонной сумки Вэнь Сяня и надел её на лицо: маска легла как вторая кожа. Сейчас рядом с Юй Фэном стоял молодой человек, напоминавший сына мясника: на щеках играл румянец, изменился разрез глаз, нос стал толще.
— Будешь вместо писаря, — кивнул ему Юй Фэн. — Возьми всё что нужно.
Е Хэй сложил письменные принадлежности в сумку Вэнь Сяня и повесил её на плечо. Сыщик направился к лавке, не привлекая никакого внимания — сейчас многие ходили в таких масках: одни так отдавали дань уважения призракам, другие пыталась слиться с ними и не пострадать при встрече.
— Кто вы? — спросил один из охранников.
Шаоцин протянул сразу два пропуска и жетон лекаря: сыщик прекрасно знал о уважаемости лекаря и с готовностью воспользовался его личностью.
— Что с вашим лицом, лекарь Цзя? — прищурился охранник.
— Странная западная болезнь, — голос сыщика и прям походил на голос лекаря. — Все лицо в сыпи. Это не заразно. Мой юный ученик впитывает мои бесценные знания днём и ночью. Как видите, его лицо чище вашего!
Охранник, чью рука была теперь перевязана окровавленной тряпицей, посмотрел на пропуск, затем ещё раз оглядел гостей с ног до головы, вернул жетон и отодвинулся, пропуская их.
Сыщик и Е Хэй исчезли за дверями лавки.
— У них получилось! — с восхищением шепнула девушка. — Они поверили, что это вы, лекаря Цзя!
— Ничего удивительного, — отозвался Цзя Син. — Вместе с цин Чэном я тогда спас генерала Ян.
— Самого генерала Ян? — воскликнула девушка.
Лекарь Цзя гордо вздёрнул подбородок, обмахнулся веером и охотно поделился своими достижениями:
— Он вернулся с победой, но тогда в их рядах были степняки. Выждав момент, они напали на генерала, на приёме у императрицы. Цину Чэн тоже досталось. По счастью, и я там был: сдавал имперские экзамены. Сдал так хорошо, что они оба выжили.
— Вы талантливый лекарь! — похвалила его девушка.
— Талантливым я стану тогда, когда найду противоядие от клещевины, — ответил Цзя Син. — Пока же я просто знаменит. Надо будет потом попросить вознаграждение за использование моего лицо и имени.