Над горами сверкнула вторая молния, за ней — третья. Грозовой воротник расстегнулся, ветер распахнул ханьфу неба и первые капли дождя ударились о землю. Вместе с ветром в зал Девяти Жемчужин влетели хохочущие Костяные старухи.
Всё замедлилось.
Мертвецки бледный Е Хэй мучительно медленно отполз в сторону, несколько Костяных старух схватились за полы его ханьфу и застыли. Корни хо гуанцая обвили ноги шицзюнь и более не шевелились. С крыши зала Девяти Жемчужин спрыгнули дымные силуэты цзинюй.
Четвёртый удар молнии явил огромного дракона из небесного ци. Его жёлтая чешуя искрилась, золотые блики падали на пол и тут же гасли.
— Мои жемчужины! — взревел дракон, тряхнув гривой.
С Инь Чжэнь слетела крыша, а стены рухнули: Юй Фэн силой схватил девушку и едва успел увернуться от падающей стены. Люди разбежались. Спасся даже Е Хэй: крыша придавила Костяную визжавшую старуху. Дракон подхватил когтистой лапой святящиеся жемчужины, которые всё ещё кружились в воздухе. Но едва Хуан-ди коснулся их, как они тут же осыпались на пол перламутровым порошком…
— Снова иллюзия! — яростно заревел дракон.
Двери и окна Инь Чжэнь сорвало с петель, каменный пол зала Девяти Жемчужин рассыпался в каменную крошку.
Людей затянул поток. Туда же полетели камни, листья доски, лошади, люди, Костяные старухи, цзинюй…
Инь Чжэнь снова погрузился в тишину, разрываемой шумом горной реки.
Тело шицзюнь навеки осталось в корнях живого гроба. Фиолетовые цветы покачивали головами и взметнувшаяся пыль осела на застывшем хо гуаньцае.
Лоян.
Хозяин ударил кулаком командира ящериц. Из разбитой губы потекла кровь.
— Болваны! Я поручил вам такое просто дело! — Хозяин шумно выдохнул и сел на платформу, подперев маску-череп рукой.
— Хозяин! Мне доложили, что видели странного человека в Инь Чжэнь! Он что-то там искал! — человек упал ниц и коснулся лбом пола.
— Да неужели⁈ — усмехнулся мужчина. — Вы хоть что-то способны увидеть дальше своего носа⁈
— Мы подслушали их разговор с одной женщиной, Хозяин! — залебезил командир, пластаясь по полу. — Она сказала, что его ци была божественной!
— Должно быть, это сильная заклинательница? — произнёс Хозяин.
— Это была шицзюнь Ши-гуньян! — командир закивал головой так старательно, словно от этого зависела его жизнь. — Когда мои люди бились с ней, они почувствовали ци Ши-гуньян. Её духовные силы напоминала духовные силы этой женщины! Это точно её учитель!
— Что ты сказал? Бились⁈
Чжаньсе Хозяина припечатало лицо командира стражи к полу так сильно, что изо рта распластавшегося мужчины потекли слюни.
— Я же велел её не трогать! — сквозь зубы процедил Хозяин. — Ни один волос не должен упасть с головы Ши-гуньян!
— Виноват, Хозяин, виноват! Я недостоин жить! — застонал командир, пуская слюни на деревянные половицы.
— Хоть что-то ты понимаешь… Пошёл прочь!
Командир на коленях выполз из комнаты. Хозяин снова подпёр маску-череп рукой.
— Что этот Бог мог там искать? Цзюани Тысячи снов в аду же! Я лично видел, как мои люди убили жену колдуна Мин! Как давно это было? Ах, точно! 679 год!
Молодая красивая женщина билась, окропляя землю кровью.
— Будь ты проклят, Ли Сянь! — кричала она, прижимая к груди цзюани Тысячи Снов.
— Я и так уже проклятье, моей дражайшей матушкой! — усмехнулась принц. — Потому что она слушала, всё, что говорил твой муж! Этот колдун Мин… Неужели его слова имели больший вес, чем слова родного сына?
— Т ы жаден до власти… — прошептала она.
— Это императрица создала клан Инь Чжэнь ради власти! — начал загибать пальцы принц. — Это по её приказу они выращивает заклинателей как орудие! Это императрица заставила главу клана стать завсегдатаем Весеннего дома, чтобы она могла забирать силу ян всех гостей и продлевать жизнь своим воинам! Это любовник императрицы, этот Ян Цзюнь, поставляет яшму в ад! Демоны будут пополнять войска, а заклинатели управлять ими! Императрица получила непобедимую армию! Но рано или поздно Её Величество просто не справится со всем этим! Демоны — это не шуточки! И это я жаден до власти?
И Ли Сянь злорадно расхохотался.
— Где яшмовый колокольчик? — выдавил он, наконец, из себя. — Мне нужен этот артефакт!
Изо рта женщины потекла кровь. Тело несчастной билось в агонии. Внезапно страшная догадка посетила голову Ли Сяня…
— Где твоё дитя⁈ — рявкнул он.
Но женщина уже не могла ответить…
— Скорее! Заберите цзюани! — заорал принц, махнув рукой.
Но было уже поздно. Души по Мин-фужэнь впитались в земную ци, унося бесценное сокровище с собой.
Яшмового колокольчика при женщине не было.
— Что ему там было нужно? Клан Инь Чжэнь я уничтожил. Без цзюаней он стал бесполезным: заклинатель не может быть оружием без двадцать первой техники! Переписать цзюани создать невозможно! Я видел, как на глазах исчезало написанное… Может, шкатулки для поглощения энергии ян? Их давно уже разворовали. Я сам украл последнюю и лично заточил туда певичек. Не видать императрице энергии ян! Семья Ши стала полностью бесполезной. Родная… Прости, хотел другого… Я завершу начатое до конца! Я найду этот яшмовой колокольчик! — мужчина сжал и разжал кулак. — Если не цзюани и не шкатулки, если не яшмовый колокольчик… То искать он мог там только Острый Серп Луны! Но зачем? Он же сломался после смерти Ли Сяня! Лес пагод, значит…
Хозяин решительно встал, касаясь пальцами артефакта, висящего на шее.
Окрестности Лояна, гроты Лунмэнь.
Время в потоке божественной ци текло иначе. Когда Ши Яньцзы, Юй Фэн и остальные попали в водоворот, было ранее утро двадцать первого дня. Когда они вывалились из него в высокую сочную траву, наступил вечер двадцать второго дня и сильно постаревшая луна, выглядывающая среди рванных туч, серебрила листву.
На лужайке горел костёр, вокруг которого сидели люди. От них исходила тёмная ци: так бывает, когда адепты во время самосовершенствования использует не внутренние силы, а стягивают духовные силы извне, концентрируя их в своём теле. Такая же ци исходила от мертвеца, лежащего в траве. В его распахнутых глазах застыла ночь, а рука сжимала короткую бамбуковую палочку.
Это был жребий.
Хуан цюань.
Бин Цилин еле-еле разлепил глаза. Шумно выдохнув, он сел и застонал: под рёбрами ныло от удара о землю. Демон приподнялся и оглянулся: он лежал в высокой траве на берегу Сюэучи, кровавого пруда. Но это была не настоящая кровь: водоём наполняла духовная кровь, вязкая липкая жижа, лишающая всякой возможности дышать. В пруду барахтались серебристые рыбки с человеческим лицом — это были души грешников-убийц, запятнавших кровью очаг или храмы божеств: едва рыбы выныривали, чтобы глотнуть воздуха, как слуги-демоны загоняли в пруд и не разрешали даже высовывать голову.
Бин Цилин угодил в обитель Угуан-вана, трепетно относящегося к жуликам и лгунам. Судья приготовил для них тысячи изысканных пыток, от отрезания языков до подвешивания вниз головой… Видимо, ци ящерицы попала на стальной коготь, который был очень знаком Унгуан-вану… Именно поэтому демон видел сейчас, как тусклое, никогда не заходящее светило ада играло бликами на алых водах.
Слух Бин Цилина смог различить шум реки. Именно здесь протекала самая широкая часть длинной и полноводной Найхэ, которая сильно пахла нечистотами. Мост через реку охраняли ядовитая змея и злой пёс.
И это уже было большой проблемой! Уже как три года им было поручено искать демона, убившего вернейшего слугу вана, когда этот презренный помощник попытался обесчестить демоницу в Юду… Женщина дала Бин Цилину первую работу, когда новорожденный демон искал хоть какое-то укрытие, поэтому полгода он подметал её большой двор, пока не перебрался в десятое судилище, спрятавшись под величием и красотой фужэнь. С тех самых пор Угуан-ван имел зуб на Бин Цилина и обучил своего пса брать след на любой запах сандала. Ну а Бин Цилин сохранил кольцо в виде когтя: демон снял его с пальца мёртвого слуги.