"Как вы так ловко прыгаете с места на место?" Губы Ахмета растянулись в наивной усмешке. "За этой легкостью кроются миллионы лет усилий и исследований наших ученых. К сожалению, чтобы понять их науку у нас не хватит жизненного времени, но мне сказано познакомить вас с практическим применением отдельных аспектов их открытий." Вау не мигая смотрел на него. Лицо его было строгим и белым как полотно. "Mы даем вам привилегию управлением гатжит - прибором, который перемещает своего владельца через время и пространство без всяких ограничений, от края до края и от начала до конца." Ахмет пошевелился на своем месте и Вау понял его. "Ваш недавний прыжок с Земли на Луну - пустяк. В вас была заложена способность охвата зрительного расстояния: как только вы сконцентрируете ваше внимание на желаемом объекте, вы моментально переноситесь туда. Все мы получаем такую природную способность в юном возрасте, но обучены пользоваться этим качеством с осторожностью." "Что это значит? Если я увижу звезду в небе и пожелаю там оказаться, то тут же там и окажусь?" "Совершенно верно. Не переусердствуйте. Не прыгнете в недра Солнца или какого-нибудь другого светила. Обгорите и назад не выберетесь. Будьте внимательны и осторожны." Вау протянул руку и, не прикасаясь, приподнял над столом один из предметов. Предмет завис прямо в воздухе, слегка покачиваясь и матово поблескивая полированными боками. Ахмет вспомнил, что уже где-то видел эту продолговатую коробочку. Бусинки огоньков шевелились на ее поверхности, складываясь в причудливые узоры. "Вы правы. Это и есть знаменитый гатжит, который доставил нас с Луны. Их построено немного, около сотни на всю вселенную. Доступ к ним разрешен только ответственным лицам, наделенным соответствующими полномочиями. Принимаются во внимание невольные ошибки операторов, могущие привести к изменению прошлого и негативное воздействие на настоящее. Однако, для вас правительство делает исключение. Есть ли у вас чувство ответственности?" "Да." "Прибор работает следующим образом," Вау начал свои объяснения. "Ткань пространства-времени состоит из микрогранул, которые наш прибор формирует в липкие цепочки. После завершения их формирования сверхтекучие вихри в жидком гелии, особенно в 6D восприимчивы к фазовым переходам, как это подразумевает появление длинного порядка - расстояния и изменение их симметрии. Все спины выравниваются в упорядоченном вдоль магнитов направлении, выбранного оператором. Фазовый переход от неупорядоченного состояния в упорядоченное состояние рассчитывается и выбирается оператором через спонтанное нарушение симметрии дырчатых кварков. Это явление представляет собой образец сквозистых стрел таким образом, что при полном обороте вокруг вихревого ядра, стрелки успешно вращаются, что дает полное изменение 5ݠ, или одного полного оборота космоса." Все это Вау произнес не останавливаясь, на одном дыхании, но потом запнулся, увидев непонимающее лицо собеседника. "Не горюйте," его голос, манера говорить и осанка моментально изменились. "Вот ту пупочку придавите," он показал кнопку на приборе, "муравчиков и жучков себе в прическу напустите, зажмурьтесь крепенько, ножкой топните и полетели, полетели, полетели...Только по пути глазки не раскрывайте, там такие ужастики попадаются, что до смерти испугаетесь. А как прибудете, покой и тишина настанут, сразу полегчает. Так вы этот гатжит на видном месте не держите, неровен час сопрет кто. Вы его за пазухой спрячьте, ну вот как сейчас." Ахмет бережно уложил устройство во внутренний карман бешмета и спросил, "Как выбирается место назначения и эпоха?" "Как только полимерные нанотрубки образуют купол вокруг вашего мозга, они подключатся к вашему сознанию. Аппарат доставит вас к цели."
Ахмет еще раз обвел глазами обширную панораму вечернего города. В темнофиолетовом небе ярко блистала луна, сверкали алмазными россыпями тысячи звезд, на шпилях высоких зданий помигивали красным предупредительные огоньки, великое множество окон светилось ровным, призрачным сиянием.
"Сколько мы будем находиться в этом городе?" "Не больше минуты. Шар невидим во всех диапазонах электромагнитного излучения, но тем не менее материален. Столкновение одной из этих летательных машин с ним крайне нежелательно. Пора вернуться назад." Вау повел плечом. В ту же секунду окружающий их Вавилон пропал из виду; помещение поглотили благодатная темнота и умиротворяющее спокойствие. В отсветах настольной лампы смутно белело лицо хозяина. Он был задумчив и молчалив. Ахмет неподвижно сидел, мысленно переживая увиденное. "Ну вот мы вернулись к моей внучке. Как раз пора ужинать," Вау поднялся из за стола. "Не желаете присоединиться?" "С удовольствием, но сперва позвольте мне взглянуть на планету, о которой вы мне говорили утром." "Та самая вечерняя звезда? Планета ваших соотечественников? Конечно..." Тут же они оказались на берегу. Солнце уже скрылось за горизонтом и небо сумрачно потемнело. В невысоком мраморном дворце, который они только что покинули, зажглись гостеприимные огоньки. Его фасад был трудно различим из-за скрывающих его дюн. Лишь фронтон и острые завитки лепнины верхнего этажа выступали в сгущающейся ночи. Рокот волн был завораживающим. Одна за другой, они накатывали на песчаный пляж, оставляя янтарь и кусочки водорослей. Соленый морской бриз шевелил волосы наших героев, с гребней волн в их лица летели холодные брызги. На горизонте затянутом рваными синими тучами, затмевая окружающие созвездия, появилась яркая звезда. Ее господствующее положение привлекало внимание. "Это она и есть," прошептал Вау. "Это обитель ваших соотечественников. Ее построил мой коллега Крафти по просьбе беглых татар. Они поэтически называют свой мир безнең җир - "наша земля"." "Что?" От изумления Ахмет пошатнулся, но устоял на ногах. "Крафти был опытным и энергичным наблюдателем вашей цивилизации," не замечая реакции собеседника, Вау плавно вел свой рассказ. "К середине своей 50-летней службы, в 1552 году по вашему летоисчислению, он стал свидетелем разгрома Казанского ханства. Много их было страдальцев, рассеянных после взятия городов и крепостей, после грабежей, убийств и пожаров. Оседали они в глухих лесах, но и там доставали их царские опричники. Крафти, человек сердобольный и участливый, сжалился над ними и переправил в наш мир две семьи, каждая по десять человек. Мы не всесильны и больше правительство ему не позволило. Татары тосковали на новом месте и хотели жить обособлено в условиях, к которым привыкли на Земле. Мы пошли им навстречу. Удачно, что наша центральная звезда по своей массе, плотности и спектральной классификации очень близка к Солнцу. Крафти нашел подходящее свободное пространство между орбитами других планет, собрал и сконденсировал там пыль, камни, астероиды и другие обломки. Он не мог ждать миллиарды лет эволюции. Чтобы ускорить процесс, геологические эпохи были спрессованы в часы и недели. Через год огненная масса остыла, на ней образовались материки и океаны, появилась атмосфера, флора и фауна. Планета была готова к заселению. Беженцы справили новоселье. Похоже, что они довольны. Они пашут землю, растят свои посевы, пасут скот, гоняют на жеребцах по лугам и полям, рыбачат на реках и озерах. Правда, очертания материков и океанов не такие как на Земле, Крафти не смог повторить их планету в точности, но они не жалуются, исследуют ее и составляют карты. С тех пор прошло 500 лет - больше и больше татар находили путь к избавлению, но всех принять нам не разрешает закон. Здесь они живут по своим обычаям и нравам. Они построили мечети и школы, города и деревни, но у них нет нашей технологии. Для передвижения они пользуются гужевым транспортом, а для освещения керосиновыми лампами. Единственное средство связи между нами это коротковолновая радиостанция. Мы за ними не наблюдаем и получаем их радиосообщения по мере надобности." "Я очень хочу встретиться со моими земляками," перебил его Ахмет. "Вы свободный человек, мы никого здесь насильно не держим, но у вас в кармане лежит ценный прибор. Это государственная собственность; закон запрещает использование гатжита без разрешения и без присутствия соответствующего должностного лица. Вам следует оставить прибор у меня." Ахмет, вероятно, пропустил сказанное мимо ушей. Слишком уж велико было желание повидаться со своими, услышать их голоса, говорить на родном языке. Лицо его побледнело, на губах появилась рассеянная улыбка, глаза повлажнели, воспоминания захлестнули его. Он поднял голову и устремил свой взгляд на звезду. Казалось, что свет ее притягивал все его существо. Еще мгновение - и он исчез. "Куда?!" рявкнул вдогонку Вау, но Ахмета уже и след простыл.
Глава Шестая
Место посадки оказалось неудачным, Ахмет угодил на морское дно и ноги его по колени увязли в зеленой тине. Широкие солнечные лучи пробивались сверху, нежно подсвечивая подводный мир. Вечно качающийся, полупрозрачный потолок этого царства был усыпляющим. Высоко над ним колыхались медузы и сновали стайки разноцветных рыб, но здесь в холодном безмолвии вода была плотной и стоячей, по дну ползали крабы, вздымая струйки песка, среди обломков ракушек и кораллов закапывались в ямки моллюски, кошмарные и клыкастые гады уже ползли к нему, взвихривая ажурные облачка фекалий. "Придется расстроить этих "зверушек". Они останутся без обеда," пошутил Ахмет и нащупав рукой скользкий камень, оперся на него, чтобы сохранить равновесие. Стиснув рот так, что побелели выступившие желваки и напрягшись, как стальная пружина, он выскочил из морской пучины. За ним взметнулся сверкающий фонтан белой пены и солёных брызг. Он поднимался вертикально вверх к безоблачному голубому небу и к сияющему солнышку. Вода лила с него ручьями, сапоги неизвестно куда запропастились, к босым ногам прилипла тина, а к правому бедру присосался маленький осьминог. Движением руки Ахмет стряхнул его и чудовище, распластавшись и крутясь, полетело вниз. Ахмет ощупал себя. Все было в целости и, за исключением сапог, благополучно пережило межпланетный перелет. Он быстро просыхал. Бескрайний и пустынный океан простирался вокруг - ни острова, ни паруса, ни пароходного дымка не было видно на его глади. Подъем продолжался. В сгущающейся синеве проступили звезды, а планета внизу стала принимать сферическую форму. К северу на горизонте он разглядел туманные очертания земли. Туда он и направил свой полет. "Остров или материк?" раздумывая, Ахмет приближался к цели. Еще из стратосферы заметил он широкую реку, пересекающую необъятную равнину. "Скорее всего материк," заключил он и начал снижаться. Спустя короткое время Ахмет стал различать детали. Обширная дельта реки была прорезана извилистыми протоками, окруженными лугами, лиственными рощами и густыми зарослями камыша. Стаи всевозможных птиц гнездились среди травы, кустов и кочек, поминутно поднимаясь в воздух и беспокойно перелетая с места на место. Ахмет последовал вверх по течению, надеясь найти человеческое жилье, но ничего кроме зеленых дубрав на пологих, низких берегах не открывалось его взору. После нескольких часов полета он заметил возделанные поля, скот на пастбищах, постройки и дымки из печных труб. Он опустился в перелеске на околице. Почва, укрытая сплошным ковром зеленых блестящих мхов, была мягка как ковер. Росло несколько столетних лип, в траве под ними проглядывали темно-коричневые шляпки грибов. Деревня была рядом, ее крытые железом постройки проглядывали из-за кустов орешника, но Ахмет опасался испугать жителей своим неожиданным появлением. Он выбрал обходной вариант. По утоптанной тропинке он направился к перевозу, нагруженному телегами и мужиками. Паром, вмещающий лишь две запряженные лошадьми подводы и немного пассажиров, с натугой двигался вдоль длинной и изношенной веревки, натянутой поперек русла. Время тянулось долго и нудно, но очередь не роптала. На глинистом берегу, усыпанным галькой и валунами, в тени березовой рощи расположился небольшой базар. Там возле прилавков со снедью, кожевенно-меховыми изделиями и самоварами кипели разговоры. Гул человеческих голосов не мог заглушить тревожного блеянья коз и овец, протяжного мычанья коров, внезапного ржанья коней и отдаленный собачий брех.