«Нет, так не годится! — с негодованием отвергла свои страхи Настя. — Ну приехал, ну позвонил, хотя не признался откуда, чтобы, наверно, не вспугнуть меня... Жили же мы с ним в одном городе, и ничего... Он делает свое дело, я — свое».
Настя посмотрела на часы. Сводка на сей раз у директора пройдет без нее, да и в бригады она попадает нескладно — к обеденному перерыву...
«И какого черта сама себя наказала... испуганная лань!»
Она вскочила, бросила мимолетный взгляд в зеркало и решительно захлопнула за собой дверь номера. Если повезет быстро поймать такси, еще все поправимо, а день сегодня на заводе обещал быть интересным!
Записная Настина книжка пополнялась день ото дня. Свободными вечерами она корпела над нею: переписывала и дополняла. Напрасно тогда Антонина пробовала достучаться к ней, говоря, что из-под двери виден свет и пусть она пустит ее на минутку.
— Не сердись, занята! — кричала ей Настя.
До конца командировки оставалась неделя. За Кириллом Ивановичем она могла следить по газете: там побывал, тех навестил.
Потом появилась его фотография: в соломенной шляпе набекрень, глаза прищурены от солнца, идет по бескрайним колхозным полям в белой, набитой ветром рубашке. За его спиной угадывается Волга.
Чем дольше Анастасия смотрела снимок, тем больше ее разбирала зависть: лето на дворе, до волжских просторов рукой подать, а она только и была за городом один-единственный раз, на массовке с заводом, и то неудачно — не успели выехать, зарядил дождь.
Энергичный стук в дверь застал Настю врасплох. Антонина стучала не так. Крикнув: «Да, да!» — она встала из-за стола, повернула ключ в замке.
Кирилл Иванович в элегантнейшем белом костюме, особенно оттеняющем его загорелое лицо и руки, стоял на пороге.
— Здравствуй, затворница. Не ждала? — он хохотнул. — За тобой прискакал, айда купаться!
— Здравствуйте, Кирилл Иванович, не ждала. Благодарю за приглашение, но принять его не могу.
— Это почему же еще?
— Дела! — она показала на заваленный бумагами стол.
Он только усмехнулся.
— Подождут...
— Да, но у меня другие планы, — продолжала отговариваться Настя. Он не слушал.
— Поплаваем, помыряем всласть!
— Как, как? — переспросила Настя.
— По-мы-ря-ем, глухая тетеря, — по слогам повторил он. — Истинный волжанин иначе не скажет!
— Но вам-то зачем?
— Толкуй с тетерей! Давай поторапливайся.
— Я не то что мырять, я плавать не умею, честное слово!
— Ну, освежишься. Жить у Волги и не окунуться... Цыганские глаза Кирилла Ивановича выражали, мало сказать, укор — презрение! Настя заколебалась.
— Ладно, но с условием: туда и обратно!
В коридоре на них наткнулась Тоня с утюгом в руках, приостановилась, сделала большие глаза. У Насти появилась надежда изменить ход событий.
— Кирилл Иванович, минуточку, познакомьтесь...
Кирилл Иванович, будто не слыша, шел дальше.
— Познакомьтесь, говорю, это моя родственница, — пришлось добавить Анастасии.
— Здравствуйте, очень приятно, — вежливо отрекомендовался Кирилл Иванович.
Настя обратилась к Антонине.
— Мы собрались купаться, ты не располагаешь временем поехать с нами?
— Когда, прямо сейчас?
— Ну да, бери купальник, мужу оставь записку.
— Извините, Анастасия Дмитриевна, у меня в машине всего одно место.
У Насти от досады чуть не вырвалось: «Тогда пусть едет она!»
В машине сидел шофер за рулем, больше никого не было.
— По дороге захватим секретаря с женой, — буркнул Кирилл Иванович на вопрос: где же люди? Затем, молча указав пальцем на спину шофера, стал рассказывать ей, с какими интересными, колоритными людьми ему удалось повстречаться здесь.
— Прямо на бумагу просятся. Для начала буду писать очерк в «Правду», уже начал отстукивать...
«Деловит!» — подумала Настя, завистливо косясь на него.
Кирилл Иванович жил один в целом особняке с затейливой башенкой, куда на выходные дни приезжали отдыхать работники обкома. Они вышли на открытую площадку, огороженную перилами, и Настя сразу попала в окружение неоглядных далей раскинувшихся полей, лугов, зубцов леса, среди которых, сияя, неторопливо проносила свои воды Волга.
— Ну то-то! — пробубнил довольный Кирилл Иванович, заметив произведенное впечатление. — А кто-то ехать сюда не хотел...
Он обнял ее и, повернув к себе, заглянул в глаза.
— Ты понимаешь, что ты значишь для меня? — тихо спросил Кирилл Иванович.
Она хотела сказать ему: «Отпустите меня!» — а вместо этого у нее почему-то получилось: