Когда дверь открылась снова, он сразу ощутил: что-то не так. Неясная фигура, расплывающаяся в повисшем мареве, почему-то быстро передумала его убивать и остановилась в нескольких шагах от криво сколоченной койки. Это было… странно. Как и внезапная тишина, пронизанная образами леса, странных существ с крохотными крылышками, сладостей на подоконнике…
Себастьяну вдруг захотелось посмотреть на это неправильное существо собственными глазами. Он дернул разбушевавшуюся силу назад.
«Нам ничто не угрожает, – проговорил он твердо. Но все же добавил: – Пока».
Монстр недоверчиво склонил голову набок. И, то ли рассмотрев, то ли впрямь поняв, что сейчас никакой угрозы нет, вдруг согласился. Неохотно – чудище в его голове наглело быстро, да и привыкло за эти дни к безраздельной власти. Но посетитель понравился ему, это чувствовалось по вмиг изменившемуся настроению.
«Она хорошенькая. Хочешь посмотреть?»
«Хочу».
Внешность неведомого существа интересовала Себастьяна меньше всего. Просто хотелось посмотреть на того, кто не злится на него за один факт существования. Прежде чем…
«В отличие от тебя, я себя контролирую».
«О да».
Он неловко поднялся с кровати, с трудом заставив себя не взвыть от боли в ноге, и шагнул к странной посетительнице.
Кто-то вновь попытался войти, на что та разразилась потоком площадной ругани, заставив его усмехнуться. В далекой прошлой жизни так ругался старый дед Кристоф, бывший моряк и заядлый рыбак, иной лексики попросту не знавший. Ребенком Себастьян любил старика – у того всегда находилось несколько конфеток, которыми он делился с совсем еще мелкой Сэрой.
Кожа под ладонью оказалась теплой и очень приятной на ощупь, как и ткань рубашки. Не то что его щетина и посеревшая от времени льняная хламида. Незнакомка предсказуемо испугалась, и Себастьян поспешил отдернуть руку – он не хотел, чтобы на него снова злились, ненавидели и считали монстром. Ощущать чужое спокойствие куда лучше, чем поднадоевшую ярость.
А потом ему на плечо легли чужие пальцы, рядом с ухом раздался тихий голос, предлагающий помощь. По всему телу прокатилась волна чужой силы, непривычно ласковой и согревающей, от которой перестала болеть разодранная нога. Монстр успокоился, только хмыкнул напоследок, прекращая давить на разум и позволяя Себастьяну смотреть на посетителя.
Перед ним стояла девушка. Должно быть, его ровесница или даже младше. Одета во все черное, высокая, худенькая и непривычно смуглая. С премилой улыбкой и действительно хорошенькая, ну просто до безобразия. Хотя ее острые, утонченно-резкие черты делали девушку слишком чуждой глазу. Красива, но как-то… не по-людски. Словно перед тобой не живой человек, а изящная статуэтка, отлитая из бронзы.
«Меня законопатили в какую-то тюрягу и явно не планируют отсюда выпускать, а я стою как олух и пялюсь на смазливую девчонку. Нормально вообще?…»
Будь у монстра собственное тело – ну, или более устойчивый контроль над телом Себастьяна, – он наверняка закатил бы глаза.
«Да ты и есть олух, причем слепошарый. Погляди на нее еще раз и ответь себе сам!»
Себастьян послушно поглядел. И приметил следы крови на красивом бронзовом лице – что ему совершенно не понравилось.
Это что, он с ней сделал?
«Ну и зачем?»
«Может быть, потому что я чудовище, живущее в твоей голове?»
Ну да, как он мог забыть?
Себастьян разозлился. На себя и собственную силу, бешеную и бесконтрольную, готовую вредить даже тем, кто этого не заслуживает. Ему на самом деле хотелось чуть подольше ощутить тепло чужого тела – просто вспомнить, каково это, – но он оттолкнул незнакомку от себя.
Нормальным людям лучше держаться от него подальше.
Она нормальной не была. Иначе не смотрела бы так обиженно, что Себастьяну стало стыдно.
– Не хочу больше никого убивать, – вырвалось прежде, чем он успел сообразить. – Ты хорошая. Кажется.
– Не будь в этом так уверен. – Девушка коротко оглянулась и скорчила кислую физиономию. Она в самом буквальном смысле извлекла из воздуха платок, сияющий белизной на фоне смуглых пальчиков, и с едва заметной брезгливостью утерла с лица кровь, прежде чем снова взглянуть на Себастьяна. – Как себя чувствуешь? Ничего не болит?
– Нет, – покачал головой Себастьян и прислушался к ощущениям. Нога больше не ныла и выглядела здоровой, насколько можно было увидеть через разорванную штанину. Слегка болела голова, с чем вполне можно было смириться, да тянуло закованные руки. – Спасибо. Можешь идти.