«А если они хотят помочь?»
«Родерик тоже хотел».
Ах да, Родерик… Тот, кто обещал помощь, но в итоге ломал его несколько месяцев, взращивая в нем монстра. Что ж, у него получилось.
«Делай что хочешь».
Монстр довольно ухмыльнулся.
Вошедшим оказался мужчина средних лет, хорошо одетый и… неправильный. Рядом с ним было тихо, будто в светловолосой голове не звучало ни одной мысли. Вместо нее – глухая стена и отголосок смутных эмоций. Себастьян посмотрел на него удивленно, монстр же разглядывал с любопытством.
– Что ж, вижу, ты пришел в себя. Это хорошо, – незнакомец махнул рукой. К нему сам собой, по волшебству придвинулся стул, на который тот уселся, закинув ногу на ногу. – Дурить не будешь?
Под дуростью, очевидно, подразумевалась его магия.
– Не обещаю, – с трудом откашлявшись, прохрипел Себастьян. В горло будто песка насыпали.
– Очень жаль. – В ровном голосе послышалась угроза. Монстр тут же напрягся, как и сам Себастьян – он не любил, когда ему угрожали. – Что ж, спасибо и на этом. Не делай глупостей, и все закончится мирно. Обещаю.
«И ты ему веришь?»
Вот уж нет. Просто немного интересно, почему рядом с этим человеком так тихо.
– Как вы это делаете?
– Что именно? – уточнил мужчина, улыбаясь так благостно, что сразу стало ясно – он прекрасно понимает, о чем речь.
Все же Себастьян, озадаченно хмурясь, пояснил:
– Вас… я не слышу. Почему?
– Ты меня не слышишь, потому что я маг-менталист – такой же, как и ты, – и способен защититься от любого ментального воздействия. А вот ты, к сожалению, не способен это воздействие контролировать. Но это не твоя вина, – заверил мужчина. – Изначально никто не способен. Этому учатся многие годы, а тебя не учили вообще ничему. Или я ошибаюсь? – Взгляд мужчины сделался неприятно-пронзительным, словно он в чем-то подозревал их с… то есть, конечно, одного Себастьяна. Монстра этот маг-менталист, несмотря на свою многомудрую физиономию, явно не замечал.
А зря. Потому что тот его как раз заметил. И очень хотел проверить, так ли хорош этот маг, как о себе мнит.
– Кое-чему научили, – вкрадчиво отозвался монстр, прежде чем Себастьян смог его остановить. – Хотите проверить?
Мужчина издевательски вскинул брови, такие же белесые, как и его зализанная шевелюра.
– Дитя мое, я ведь втрое, а то и вчетверо старше тебя, – надо же, а с виду можно дать лет сорок, и то с натяжкой, – и цыплятки вроде тебя мне годятся на завтрак, обед и ужин. Не надо дергаться – прибью махом, ты и пикнуть не успеешь.
Себастьян видел – или нет, скорее ощущал, – как монстр зло сощурился и принялся хищно раздувать ноздри, достаточно безумный, чтобы проверить, кто кого прибьет.
«Вечно ты не туда смотришь, олух!» – прошипели ему в самое ухо. Хотя нет, конечно, ведь у них с кровожадным засранцем на двоих одно тело и одна же пара ушей. Себастьян виновато моргнул – он и впрямь просмотрел, как белобрысый трепач вторгся в его сознание.
«Ты тут лишний», – уже не ему, а чужаку в его голове.
Сила затопила его полностью – густая, темная, душная, и даже те крохи человечности, которые еще оставались в самом Себастьяне, отсутствовали в ней напрочь. Незнакомо ей было понимание, а такие эмоции, как удивление и недоумение, вовсе были чужды. А у незнакомца в голове сейчас царили именно они. Ну и злость, конечно же – кому понравится, когда на тебя нападает какой-то сумасшедший?
– Прекрати! – закричал Себастьян. То ли про себя, то ли вслух – он не был уверен.
Куда там – монстру нравилось то, что он делает. Причинять боль, ломать чужое сознание и волю… И даже то, что сейчас это не слишком получалось, его не волновало.
Лучше умереть, чем быть ничтожеством. Кажется, так Родерик говорил… Пафосный мудак.
– Послушай… послушай! – Белобрысый маг (тоже мудак, но уже не такой пафосный) уже почти орал, однако голос его доносился как сквозь толщу воды. – Послушай меня… Мы могли убить тебя еще там, в гарнизоне. Легче легкого! Но не убили. Я не наврежу тебе, я помочь хочу!
Куда там – монстр чувствовал исходящую от мага злость, Себастьян же не верил ни единому слову. Хотел бы, но слишком хорошо знал, чем это кончается. Он проваливался во тьму собственных воспоминаний, в жажду смерти и крови. Все, что он мог сказать, прежде чем утонуть во всем этом, – короткое «я не могу».
Кажется, наручники с его запястий все же сдернули, волос коснулась тяжелая рука, после чего, наконец, наступила тишина.
Глава 2
Как и всегда, он ожидал у себя в кабинете, в закрытой от посетителей части дворца: с иголочки одетый и безукоризненно причесанный русоволосый мужчина туманных лет, с неизменными щеголеватыми усиками и бородой клинышком – что давно вышло из моды и косвенно выдавало истинный возраст молодого, приятного и вместе с тем невыразительного лица.