– Да здравствует новая Императрица! Да здравствует новая Шеэтия!
Рагнарек неожиданно спокойно и ласково улыбнулся.
Чтож, надеюсь, ты видишь это Сисиль.
Да здравствует Мордор!
Когда корабль причалил и трап опустили, я быстро спустился на мостовую, поправляя спадающие брюки – за прошедшую неделю в Роэтии я умудрился похудеть. Некогда приталенный белоснежный камзол висел на мне посеревшим мешком, и золотые цепочки грустно болтались наряду с полуоторванными пуговицами, часть из которых Агриппина вырвала мне по простой прихоти. Не дожидаясь посланных сопроводить меня дипломатов, а также слуг, я побежал прямо в эпицентр столпившейся на набережной толпы, ловя заслуженную порцию восхищенных женских вскриков, – я и сам знаю, что чертовски красив, всё же мои родители не могли дать мне иную внешность. Возможно, это раздутое самомнение и аукнется когда-нибудь, но ныне я использую его исключительно в качестве юмора – не в моем положении хвастаться внешностью, когда я и сам все прекрасно знаю!
– Это же второй приц! Его Величество Лемниус! Рады видеть Вас в целости и сохранности! – услышал я голоса откуда-то сбоку и лишь помахал рукой, адресуя улыбку всем, кто стоял в той стороне.
– Принц Лемниус! А как же экипаж? – бежал позади задыхающийся Хоббит, но я лишь неопределенно пожал плечами, не находя повода для ответа – Хоббит и сам все прекрасно знал. Карета будет слишком долго вилять по улицам, останавливаясь напротив родовых поместий известных родов, тогда как добежать до дома гораздо быстрее и приятнее на своих двоих. Мордор слишком красив, чтобы рассматривать его из окна экипажа.
Высокие здания в готическом стиле впитывали в себя краски заходящего солнца, и их прочные стены окутывались редчайшими цветами, какие только видел мир. Это была цветущая столица в прямом смысле слова, и каждый путник сдавался этой красоте под натиском безупречных ароматов, исходящих из бутонов. Изумрудная зелень, усыпанная мириадами цветков, дополнялась чистейшими ручейками, каменными мостиками и талантливо выполненными фонтанами, которые делали атланты лет десять тому назад.
Я выбежал на круглую площадь, с которой открывался вид на дворец и горы, в которых сиял храм, посвященной Богине Смерти. Странно осознавать, что когда-то эту Богиню боялись, ведь ныне все относятся в ней с почтением и благодарностью: она учит нас ценить жизнь и наслаждаться настоящим, не бояться смерти и ждать перерождения. Этот Храм - настоящая достопримечательность Мордора, ведь ни в одном из десяти великих городов нет ничего подобного. Наверное, лишь разрушенная башня из Первора внушает такой же трепет, да восстановленный замок прошлых Императоров в Центрере, который я видел, когда обучался в Академии.
– Ох, вы, в самом деле, весь в свою матушку...– задыхаясь произнес Хоббит, наконец, нагоняя меня на площади и поднимая голову на большую статую прекрасной девушки верхом на пятиглавой гидре. Странно, что раньше все одомашнивали и разводили драконов да виверн. Я даже горд, что именно матушка привнесла это новаторство в нашу жизнь. Гидры очень спокойные, мне они нравятся.
– О, принц Лемниус, – оклинул меня знакомый голос, и я живо обернулся, широко улыбаясь.
– Дядя Азазель!
Он был, как всегда, верхом на черном слейпнире, что постоянно пользовался случаем и обнюхивал его искусственную ногу – дядя Азазель потерял её в Императорской войне. Перед ним, чуть приобнимая отца за талию, сидела красноволосая и светлокожая девочка с рожками – моя младшая сестрица, с которой мы были совершенно не похожи. Она осторожно выглянула из-за черной гривы и радостно помахала мне ручкой. Она такая маленькая, ей всего 4 года.
– Сел бы в карету, да проехался. Яйра уже какой раз зовет тебя к гости, а ты все идешь, да все мимо.
– Ну, хоть не Гертруда. Она помешалась на тренировках. Я не выдерживаю. Даже её муж-атлант не выдерживает.