– Сейчас будем делать макияж. Я нарочно спровадила этого ябедника на кухню.
Девчонки устроились перед зеркалом и начали с упоением краситься, не замечая, что Илья, ни на секунду не поверивший в их искренность, заглядывает в полуоткрытую дверь. Не заметив ничего интересного, Илья подобрал длинный золотой шнур, валявшийся на полу и вернулся к своей игре. Плюшка принюхалась к запаху мороженого, исходившего от мальчика, и отправилась вслед за ним.
Фотосессия шла как по маслу. Тина позировала словно заправская фотомодель. Она меняла платья, позы, изгибалась, подбоченивалась, заламывала руки, делала томные взгляд и вообще была на высоте, чем весьма порадовала Лизу. Увлёкшись делом, они напрочь забыли о существовании Ильи. Да и он ни разу о себе не напомнил. Наверное, сильно увлёкся игрой. Использовав все свои наряды, Тина надела красное вечернее платье своей мамы и её же туфли на шпильках и сразу же стала взрослее и выше ростом.
– Ну как? – спросила она Лизу.
– Отпад! – совершенно искренне одобрила та, – сюда бы ещё пояс…
– Пояс есть, такой толстый, длинный золотой шнур. Но я почему – то его не вижу, наверное, остался дома.
– Ладно, обойдёмся без него. Застегнём на спине прищепками, и будет в самый раз. А можно мне померять вот это, синее?
– Конечно, одевай. Давай сделаем селфи вдвоём. Только поменяем причёски.
Подруги начесали друг другу волосы, наведя на головах творческий беспорядок, и сделали несколько сэлфи.
– А теперь давай сниму тебя с Плюшкой, – предложила Лиза, – её синий комбинезон будет отлично сочетаться с твоим красным платьем. Будешь такая шикарная дама с собачкой. А кстати, куда это она запропастилась?
Девчонки обшарили все углы, и, не найдя Плюшки, заглянули на кухню. Илья самозабвенно играл, не обращая на них никакого внимания. Вообще на кухне был порядок, если не считать огромной разноцветной лужи, расплывавшейся по столу вокруг пожухлой кучки мороженого. Многие упаковки были открыты. Обе девчонки остолбенели от возмущения. Лиза замахнулась, чтобы дать Илюхе крепкую затрещину, но вовремя вспомнила, что это она сама предложила ему выбирать мороженое на свой вкус. Винить мальчишку в общем – то было не в чем. Она лишь тяжело вздохнула и спросила:
– Илюха… А почему ты не сложил мороженое в холодильник?
– Забыл. – коротко ответил Илья.
– Забыл он… Чуть планшет не утопил. – запричитала Тина, – Щас как тресну по башке…
– Скажу папе. – припугнул Илья.
– Я же говорю, ябедник… Хуже девчонки.
– Сама такая. – ответил Илья, не повышая голоса и не теряя достоинства.
– Хорошо хоть не забыл закрыть холодильник… – вздохнула Лиза, складывая жалкие остатки своего честно заработанного бакшиша в кастрюлю.
– Давай тряпку, я вытру стол, а то уже течёт на пол… – сказала Тина.
– Илья, а ты собачку не видел? – спросила Лиза, удивлённая тем, что Плюшка до сих пор не унюхала ароматную лужу.
– Не видел.
– Какой – то ты подозрительно спокойный, – заметила Тина, – а ну признавайся, что натворил?
– Ничего не натворил, отстань.
В это время раздался звонок в дверь. Лиза вышла в коридор, путаясь в длинном платье и держа грязные руки перед собой, словно хирург, приготовившийся к операции. Локтем надавила на ручку, и, толкнув дверь, попятилась. За дверью стоял высокий бородатый мужчина. На руках у него сидела Плюшка, совершенно спокойная и даже счастливая. Рядом переминался с лапы на лапу огромный лохматый пёс, чем – то похожий на своего хозяина, а из -за него выглядывала маленькая длинноносая старушка в помятой шляпе, смахивающая на Шапокляк.
Обе собаки унюхали запах мороженого и радостно завиляли хвостами. При виде Лизы в глазах бородатого мужчины заплясали весёлые огоньки. Старушка в шляпе наоборот посуровела, повела длинным носом и стала с подозрением заглядывать вглубь квартиры. Видимо, решила, что в ней скрывается отряд террористов, которых надо немедленно брать.
– Здравствуйте, – сказал мужчина мирным и даже приветливым голосом. Похоже, террористы волновали его намного меньше, чем бдительную старушку.
– Здравствуйте. – ответила Лиза.
– Это ваша собачка?
– Наша.
Мужчина поставил Плюшку на пол, и та поскакала на кухню, волоча за собой длинный золотой шнур. Оттуда тотчас донёсся возмущенный шёпот: