Лорана задохнулась от неожиданности. Несколько раз глубоко вдохнула и выдохнула, давая себе время успокоиться и понять, как выкрутиться из ситуации.
– Когда мы встретились на поляне, я не знала, что ты – тот самый мальчик. Я же видела тебя сразу после рождения, и больше мы не встречались. Потом, когда ты представился, я промолчала, зачем ворошить прошлое? Тим, ты же хочешь, чтобы я стала твоей крестной, это знак, что судьба на нашей стороне, и…
– Врешь, – спокойно сказал Тим. Лорана осеклась, а мальчик продолжал. – Хотела бы ты стать моей крёстной, так не наложила бы проклятья, не пропала бы на столько лет, и не стала бы ничего от меня скрывать. А теперь скажи мне, пожалуйста, что такого особенного в третьем королевском сыне, что фея должна просить разрешения у его матери, чтобы стать крестной?
Взгляд и тон Тима были такими властными, что Лорана сдалась и рассказала про пророчество. Тим выслушал и заключил:
– Значит, тебе была нужна именно волшебная сила.
Лорана попыталась протестовать, но принц был неумолим. Стряхнув руку феи со своего плеча, мальчик поднялся с земли.
– Я больше не приду сюда, – сказал он. – Мне не нужна крестная фея.
– Поверь мне, тебе самому будет лучше, если я стану твоей крестной! Те, о ком предначертано, что они станут кем-то великим, обречены на одиночество. Неужели ты хочешь этого?
Тим ушел не оглядываясь.
Глава 5
Одиночество. Впервые Тим почувствовала это слово во всей его угрожающей полноте. Раньше, несмотря на дразнилки других детей, снисходительное отношение старших братьев и вечную занятость родителей, Тим не чувствовал себя одиноким. А уж после появления Лораны (со вчерашнего дня у этого имени появился горький привкус), Тим и вовсе почувствовал себя счастливым. Ныне от этого счастья не осталось и следа.
Он снова пришел к Белому озеру. Небо было пасмурным, где-то далеко рокотал гром. Тим стоял на берегу, глубоко засунув руки в карманы, смотрел на воду. Неясно, сколько он так простоял, но его уединение было прервано: холод и знакомый запах отвлекли его. Тим повернул голову и увидел то самое Нечто, которое несколько недель назад хотело утащить Гарольда, и которое он, Тим, бил веткой. Мать Кошмаров, как назвал это существо Библиотекарь, находилась в нескольких шагах от Тима. Стояла и смотрела на него. А Тим смотрел на Неё, и ему даже хотелось, чтобы Она двинулась к нему, напала, и он мог бы подраться… Впрочем, ему не хотелось драки, ему было очень грустно, и присутствие чудовища не внушало страха. Поиграв с Матерью кошмаров в «гляделки». Тим отвернулся, сделал пару шагов к воде и сел.
Потянулись минуты, Тим смотрел на неподвижные воды, Мать кошмаров не двигалась с места. Спустя какое-то время, Тим стал ощущать что-то неясное, какое-то беспокойство. Оглянулся, чудовище оставалось на месте. Тим попытался сосредоточиться на воде, но беспокойство не отпускало. Тогда он попытался понять, что его беспокоит, и смог назвать это чувство. Не беспокойство вовсе, а любопытство. Причем любопытно было не ему лично, чувство пришло извне, и ему не принадлежало. Мальчик вскочил, повернулся к темной громаде, внимательно на неё посмотрел. Масса шипов и щупалец шевельнулась, и в голове у Тима появилась картинка: маленький мальчик, стоящий у воды, и все то же любопытство. Любопытство к нему, к Тиму. Тим помедлил, картинка не исчезала, чувство оставалось. Создавалось странное впечатление, что он уловил мысли Матери кошмаров. Младший принц решил проверить: закрыл глаза, воссоздал в памяти их как бы драку, мысленно спросил, почему она его не тронула, и послал образ и вопрос в сторону чудища. Открыл глаза и посмотрел на Неё. Она не шевелилась, но в голове у Тима замелькали картинки: убегающие люди, искаженные от ужаса лица, и он сам с веткой наперевес, напуганный, но не собирающийся отступать. Последний образ сопровождался чувством удивления, потом, когда этот мальчишка стал наносить удары своим жалким оружием, к удивлению добавилась легкая заинтересованность. Затем все видения пропали, Тим потряс головой. Это казалось невероятным, но было совершенно точно – он заинтересовал Мать кошмаров, и они могут общаться.
Воодушевленный, Тим послал в Её сторону вопрос «Кто ты?». Мать кошмаров лениво шевельнулась, и Тим схватился за голову. Нечто вечное, темное и огромное в упор смотрело на него изнутри его головы, от этого немигающего взгляда страшно кололо в висках. Он вскрикнул от боли, тогда виденье пропало, сменившись пришедшим извне пониманием и усмешкой. «Узнал, понравилось?» – спрашивала Мать кошмаров. Тим извинился за своё любопытство. Чудовище не шевельнулось, новых картинок в голове не появилось, и он попробовал спросить еще. Вспомнил, как Нечто подняло Гарольда и его фею, и послал этот образ с вопросом, зачем были нужны эти двое. Ответ пришел быстро: от некоторых чувств живые существа становятся темными внутри, и хотя Ей не нужна пища, насыщенные тьмой – для Неё деликатес. Тим поёжился и пожалел, что спросил об этом. Он уже подумывал, не пора ему убираться отсюда, когда в голове появилась картинка – они с Лораной играют на поляне. Тим ощутил глухое недовольство. Матери кошмаров не нравилась Лорана. Она не хотела, чтобы Тим был рядом с ней. Тим показал в ответ, как они встретились последний раз, как Лорана пыталась его остановить, а он ушел. Недовольство не уменьшилось, но обрело оттенок, который Тим определил как беспокойство. Чудовище больше не отвечало на вопросы, только показало королевский дворец, и Тим понял, что ему пора. Пройдя несколько шагов, он остановился, обернулся. Мать кошмаров оставалась на месте, и когда Тим обернулся, одно из щупалец взметнулось вверх. Мальчик помчался домой