— Точно. Доказать? — и блаженная улыбка, более свойственная детям и клиническим идиотам.
— Если доказательство не подразумевает меня в качестве завтрака-обеда-ужина, то я всеми конечностями за! — против моей воли во мне проснулся исследовательский энтузиазм боевого мага-испытателя.
— Тогда пойдем на улицу — тут превращаться неудобно. Места мало, да и вообще…
Что там "вообще" я не поняла, да и не сильно задавалась этим вопросом, куда больше меня заинтересовала совсем другая тема…
— А превращаться — это как? — уточнила я, на всякий случай отступая от Мадлен на шаг. Мало ли — вдруг раздавит еще. А мне плоское состояние точно не пойдет — я вообще на портретах обычно не получаюсь.
— Это вот так! — весело сказала "принцесса" на пороге пещеры, и в тот же миг ее тело окутала легкая белесо-золотая дымка. Пару секунд получившееся облако туманно ширилось и росло, а потом его сдул налетевший порыв ветра, и я наконец смогла оценить всю красоту момента.
Она действительно была небольшой. Сравнительно, конечно, но если вспомнить, что все описываемые в умных книжках драконы размером с небольшую гору, то Мадлен оказалась почти миниатюрной. В холке метров пять, то есть всего в два-три раза больше среднестатистической лошади. В длину от кончика носа до хвоста метров двадцать пять-тридцать. Как Саби и упоминала, дракониха из Мадди получилась золотая, причем всех цветов золота сразу — от благородного белого до червонного. Крылья золотисто-желтые с белыми перепонками были сложены по бокам. Голову украшали маленькие рожки, придающие ей настолько умильно-шалопаистый вид, что мне захотелось протянуть к ней ручки и все потрогать самостоятельно. И плевать мне, что эта рептилия вроде как человекоядная! Окончательно меня добила меховая кисточка на кончике хвоста. Причем методом простого не-научного тыка (я банально поймала за хвост дракона, и пока зрители тихо офигевали, заплетала мягкие пряди в модные косички) установили, что эта часть дракона сама лучшая и вообще — хочу такого, только ручного!
Наверно, что-то такое отразилось на моем лице, ибо Мадлен быстро вырвала из моих загребущих лапок свой многострадальный хвост и перетекла в человеческую форму. В ее глазах отчетливо отражалось все, что она думает о магах-садистах, заявившихся без приглашения, да еще норовящих стратегически важные части драконьего тела потрогать да погладить.
— Так, готова признать: ты дракон, — с некоторым смущением подвела итог я. Впрочем, уже в следующее мгновение я сумела убедить себя, что мои действия не противоречили научной магической доктрине, и вообще я просто изучала дракона, а никак не тискала! — Но, может, ты какой неправильный дракон? Зачем ты прилетела в наши края? И если ты, как Саби и говорила, вегетарианка, то кто тогда повадился таскать коров прямо с моих земель?!
— Я точно мяса не ем. Мама поймала себе неудачного мужа — вот и маюсь с острыми ушами и отвращением к животной пище. Даже молоко пить трудно: чуть-чуть переборщу — и сразу выворачивать начинает. А какой уважающий себя дракон будет питаться только фруктами да морсиками?! — синие, полные слез обиды, глаза уставились на меня, словно я знала ответы на все вопросы вселенной, но тут возьми да промолчи.
— Подожди-подожди, что значит "поймала"? Как можно поймать мужа?! — я несколько озадаченно посмотрела на дракониху.
— А как мужей ловят? Пролетала над дорогой — глядь, одинокий путник. Тут главное, чтобы в округе никаких лишних глаз не оказалось, а то увидят — рыцарей позовут, а зачем порядочной драконихе столько мужчин?
Я представила себе ситуацию и, тихо хихикая, по стеночке сползла на землю. Я лучше тут посижу. А то мало ли какой дракон мужского пола мимо пролетать будет… ну, я вам скажу, и традиции! А я-то, глупая, еще альвов считала странными! Вот уж воистину: страшнее дракона зверя нет!
— То есть твоя мама просто выловила где-то мужчину, а тот возьми и окажись эльфом? — с трудом сдерживая нервно растягивающиеся в улыбку губы, все-таки уточнила я.
— Именно, — тяжело вздохнула Мадди. — А в результате: уши и отвращение к мясной пище. Вот я и сбежала, когда надоело выслушивать мнение сверстников о моей неправильности. Тем более мама снова на кладку села — у нее снова появится еще малыш и на этот раз нормальный, а не такой ущербный как я.
Н-да, ситуация. И ведь не бросишь ребенка. Как же я понимаю Саби сейчас. Оставить Мадлен одну? Но она и так почти всю жизнь была одинока. Вряд ли в драконьих "уловах" часто встречались эльфы — те редко когда пускаются в странствия, да еще и в одиночку. Кстати…
— Мадди, а куда потом вы деваете этих "мужей"? Ведь судя по тому, что следующая кладка твоей мамы обычная, то твой отец к ней отношения не имеет.
— Как куда? Возвращаем туда, откуда взяли. Нас с детства учат: взял, что плохо лежит, попользуйся — и верни владельцу. Иначе это воровство! А драконы не воруют! Они только заимствуют. На время! И только то, что действительно плохо лежит.
Интересная философия. А главное как она дополняет мировоззрение альвов! Одним нужны только дети, другим эти дети как раз и не нужны… Хотя представить полудракона-полуальва я не могу, ибо боюсь. Свободолюбивое, легкомысленное, крылатое и с философией "что замечу — то свисну"… нееее, это уже не локальный армагеддон, а самый, что ни на есть настоящий! А потому держим альвов подальше от драконов и драконов — от альвов.
— Ясно. И как эти ваши случайные мужья реагируют на свое отцовство?
— А откуда они знают? Да и зачем это? Они считают, что им все приснилось и воспринимают это соответственно.
— Подожди-подожди, а как же время?
— Что — время?
— Ну, не могут же они думать, что прилег отдохнуть — и неделю проспал!
— А почему неделю? Или у вашей расы этим принято заниматься неделю напролет?.. не знала… — и усиленная работа мысли на лице. А я не знаю, что делать: краснеть, бледнеть или смеяться. Саби предпочла негромко захихикать, но у альвов вообще к любви особое отношение.
— То есть вы похищаете мужчин только на одну ночь? А почему? У вас что нет своих мужчин?
— Есть, конечно, но зачем нам лишняя головная боль? С кладкой не оставишь — все побьет. За едой не пошлешь — сам все съест, а о тебе и не вспомнит. Драконенка на крыло не поставит — скорее угробит, чем поймет, что у ребенка крылья еще слабые.
— А как же тогда?.. В смысле, они у вас, что, не размножаются?
— Почему? Размножаются. Они принцесс очень уж любят воровать. Своруют такую, соблазнят, а бедняжке на дракона потом горбатиться до тех пор, пока проезжающий мимо рыцарь не спасет.
Интересные, я скажу, взаимоотношения полов у драконов. Как их кровь еще в других не растворилась при таком отношении к продлению вида.
— Подожди, вот ты сейчас говорила, что мужские особи драконов вам не помогают с детьми. Но ведь представителей других рас вы просто не допускаете к этому, так как же вы справляетесь?
— Ну, обычно мы живем общиной в десять-пятнадцать хвостов. Женских. Ну и дети при них. Мальчики, вырастая, сматываются на мужской остров подальше от вездесущих материнских глаз, а девочки либо уходят в свободный поиск и прибиваются в дальнейшем к какой-нибудь женской группе, либо остаются в общине. Вот я и ушла — в поиск. Мне, правда, немного рановато, но не терпеть же вечные насмешки и придирки. Я и сама выживу! Вот найду себе мужа и собственную общину создам!
— Так, давай, договоримся: спешить ты пока никуда не будешь. Тебе, кстати, сколько лет? — поинтересовалась я, на глазок пытаясь прикинуть сколько ей должно быть при пересчете на человеческие годки. По всему выходило, что она никак не старше Саби. А значит, в лучшем случае ей лет шестнадцать-семнадцать, а на деле вероятнее — пятнадцать.
— Триста пятьдесят три, — как-то совсем уж смущенно выдала Мадлен. Так, из этого делаем вывод, что для драконов — это еще желторотое детство. Или что-то близкое к оному.
— А в свободный полет вы отправляетесь?
— Обычно лет так в четыреста. Иногда бывает чуть раньше, иногда — чуть позже.