Я свернула, даже не осознав, что отдаляюсь от шумных улиц, окруженная безликим пустырем.
Страх только подгонял, но асфальтированная дорога закончилась, сменившись каменистой тропинкой, шпильки начали вязнуть в тягучей глине, замедляя меня. За спиной отчетливо доносились шаги, становившиеся все ближе, звук, которых смешивался со стуком моего сердца.
Резкий толчок в спину нарушил мое равновесие, я запнулась, пролетев несколько метров вперед и упав на мелкую гальку, чувствуя, как острые камни впиваются в ладони. Мне удалось найти в себе силы, чтобы подняться, когда ноги скользили по земле, поднимая в воздух облака едкой пыли. А потом... потом я совершила самую большую ошибку в своей жизни - обернулась. В двух шагах от меня стоял высокий мужчина в черном похоронном костюме, застыв молчаливым силуэтом. Солнцезащитные очки скрывали глаза, делая его еще менее похожим на человека.
Задыхаясь, я схватилась за сердце, которое стало работать рывками, вызывая резкую боль, а потом отступила на шаг. Правый каблук не нашел опоры, медленно опуская все ниже. Позади была пропасть, но мне удалось понять это уже слишком поздно, когда руки взметнулись вверх, в поисках поддержки, а мир начал переворачиваться вверх дном. Я падала, запоздало вспоминая, что этот котлован был здесь больше года, глубокий и заполненный огромными валунами.
Последовал удар, резкая боль, а потом темнота.
Глава 11
'Наша жизнь состоит из бесчисленного количества маленьких шагов, которые мы делаем на
ощупь, полагаясь только на свою интуицию. Резкие подъемы и спуски, ямы и различные
преграды - все это готово нас сломить, сбить с истинного пути, заставить упасть и больше
не подняться. Никто и не предполагает, куда это приведет, в райские сады или к обрыву, на
дне которого полыхает огонь. Но мы не можем отступить, ведь с каждым нашим шагом
прежняя дорога исчезает, превращаясь в прах, так, что нам уже никогда не понять, какой
неверный поворот привел нас сюда'.
Сознание вернулось неожиданно и резко, словно перезагруженный компьютер - начали медленно загружать файлы: слух, странная тяжесть в ногах, боль в шее. Последними стали восстанавливаться воспоминания, обрывками, неясными бессвязными картинками. Я даже не пыталась двигаться, чувствуя, что это плохая идея, из горла вырвался мучительный стон. Во рту пересохло, а язык еле шевелился, отчего все слова превращались и бессмысленный шепот.
Слева раздался шорох, и я постаралась сосредоточиться на нем, ощутив чье-то присутствие. В ноздри ударил резкий запах мужского одеколона, довольно знакомого.
- Илья? - Первое же слово вызвало приступ кашля, отдавшийся ноющей болью в грудной клетке.
- Не угадала. - Марк подошел ближе, касаясь своей прохладной ладонью моего лба. - С возвращением.
- Откуда? - Я с невероятным трудом открыла глаза - веки казались свинцовыми, так и норовя опуститься обратно.
В комнате царил успокаивающий полумрак, окутывая нас туманным коконом. Мужчина стоял на коленях у моей кровати, облокотившись локтями о твердый матрац. Я скосила на него глаза, почувствовав, что шея совершенно неподвижна, словно позвонки одеревенели, потеряв гибкость.
- Как себя чувствуешь? - Мне не удавалось прочесть выражение его лица - в нем читалась непонятная и несвойственная ему тревога, с существенной долей удивления. Зеленые глаза выцвели, став напоминать траву в начале сентября, когда ночами приходит первый мороз.
- Что произошло? - Мое сознание отказывалось давать ответы на этот вопрос. Дурной сон, непомерное количество выпивки, амнезия? Все казалось неправдоподобным.
- Что помнишь последним? - Его тон стал деловым, лишившись всех человеческих эмоций.
- Последнее? Я упала?
- Уже тепло.
- У меня был обморок?
- На городской стройке? Я так не думаю. - Марк покачал головой, пригладив черные волосы.
- Что с моим телом? - захныкала я, поражаясь своей беспомощности. - Не могу пошевелиться.
- Я даже не был уверен, что ты вообще очнешься.
- В каком смысле? - Я стала осматривать прикроватный столик в поисках стакана воды, горло царапало будто наждачкой.
- В прямом. Давай вспоминать вместе. Ты встала пораньше и вышла из дома. Куда?
- В больницу. - Прошлое стало проявлять медленно, едва ощутимо, постепенно укладываясь в пазл из разрозненных кусочков.
- А теперь скажи мне, каким образом к середине дня ты оказалась на стройке? - Мужчина прищурил глаза, став похожим на изголодавшегося лиса. - Ну же, ты можешь. Постарайся.
- Я бежала. - Это ощущение преследовало меня - ветер, бьющий в лицо, бешеный стук сердца,
заглушающий все остальные звуки, дыхание, превратившееся в короткие обжигающие всхлипы.
- А потом упала... - Падение и резкий удар, отдавшийся в ушах отвратительным хрустом.
- Сама по себе? - удивился он, даже подавшись вперед, чтобы заглянуть в мои полуприкрытые глаза. - Просто шла домой и вдруг подумала, а не переломать ли мне все кости разом?
- Мне нужно в больницу. - Осознание походило на ушат холодной воды, приведший меня в чувство. Я не чувствовала своего тела, лишь легкое покалывание в кончиках пальцев, скорее мнимое, чем настоящее. Паника прокатилась по мне иссушающим огнем, заставляя корчиться, хотя это и не было заметно для всего остального мира. Единственное, что выдало мое состояние - слезы, скупыми дорожками прокатившиеся по щекам. - Пожалуйста, вызови скорую. Молю.
Близость смерти пугала, хотя мне никогда особо и не хотелось жить. Но теперь я боялась, чувствуя, как силы медленно покидают мое тело. А Марк просто наблюдал за этим, как самый извращенный садист, прекрасно понимая, что мне уже не выкарабкаться. Если поврежден позвоночник, то чувствительность могла и не вернуться, все зависело от того, как много прошло времени и насколько сильно Марк потревожил мои травмы. Участь могла оказаться еще страшнее - остаться такой навсегда, куклой, которую уже не починишь. Никто не станет заботиться обо мне, так что смерть могла стать спасением. Я понимала, что худшее уже произошло, и врачи вряд ли могли что-то исправить. Слезы застыли на щеках, словно в одно мгновение превратились в крошечные льдинки.
- Тебе не нужен врач, - холодно ответил мужчина, осторожным движением стирая с моих щек мокрые дорожки. - Не нужно плакать. Все будет хорошо.
- Как? - прошептала я, когда внутри что-то сломалось, рассыпаясь тысячью острых осколков, которые больно впивались в мое сердце, погружаясь все глубже. - Я не могу ходить!
- Тише, - Марк поднялся, и перелез через меня, ложась рядом на кровати, так, что мы оказались лицом к лицу. - Твое тело исцеляется, само по себе. Когда я нашел тебя - ты не дышала, а посмотри сейчас - все пришло в норму.
- Я не могу двигаться!
- У тебя поврежден позвоночник. А ты думала, кто-то подстелил тебе маты на дне котлована?
Астра, просто успокойся, нужно время, хотя я и не совсем понимаю, как это происходит.
Пожалуй, я понимала. Во мне осталось немного чужой энергии, вероятно, именно она не позволила мне умереть, но было ли ее достаточно, чтобы исцелить все раны? Да и возможно ли это? Я так долго пыталась ужиться со своей способностью, когда на самом деле ровным счетом ничего о ней не знала. Могла ли она меня действительно спасти, или же, наоборот, проклясть за все зло, что пришло в этот мир вместе со мною, оставив на краю между жизнью и смертью?
- Мое сердце бьется? - Не хотелось, чтобы мое подозрение подтвердились, кому бы понравилось застрять навечно в разлагающемся теле и питаться человеческими мозгами.