По мере приближения я улавливаю отголоски мыслей и чувств. Уверенное спокойствие, буйная радость, умиление, искреннее обожание и любовь - меня обдаёт всей этой гаммой эмоций, словно тёплой приливной волной. Я подбираюсь ближе, и теперь я вижу их.
Ветхий старик со слезами на глазах и блаженной улыбкой на сухом лице обнимает двух малышей, мальчика и девочку. Дети не старше семи лет, они смеются, они рады видеть деда. Такой искренней радости и неподдельного счастья я не видела очень давно. Я слышу биение их любящих сердец, и оттого мне становится тепло и радостно.
Чуть позади их уставшая мать расплачивается за такси, её мысли сумбурны, эмоции приглушены, хотя и она очевидно рада встрече. Я успеваю ощутить груз забот и обязанностей, что висят на ней. Ей нелегко, но она не жалеет себя, она довольна собой, своей жизнью и детьми. Редкость в этом городе, большая редкость.
Эти люди - островок тепла в море холодного мрака. Я улыбаюсь им, хотя они даже не знают о моём присутствии. Зато я краем глаза замечаю тень. Несколько теней. Я поворачиваю голову и вижу их, несколько парней, которые наблюдают за стариком и его родственниками из подворотни на другой стороне улицы. Я чувствую их жажду лёгкой наживы, агрессию и осознание собственной безнаказанности. Я вижу блеснувшие в свете фонаря кастеты и ножи, и мне всё становится ясно.
Гнев.
Я осознаю, что у меня совсем нет на это времени, однако мою решимость это ничуть не колеблет. Даже чувство приближающейся опасности, которое бьёт в моих висках подобно набату, не останавливает меня. Стремительной тенью я пересекаю улицу, а крылья за моей спиной распахиваются навстречу ветру, чтобы нырнуть в подворотню следом за мной, заполнить её вязкой тягучей пеленой, жадно поглощающей все звуки.
Старик и детишки ничего не заметили, занятые только друг другом. Женщине, более напряжённой и от того чуть более внимательной, показалось, что дорогу перебежала кошка. В любом случае, я вздохнула спокойно, когда они скрылись в парадных дверях своего жилого блока.
Тем временем я вымещаю свой гнев на уличной шпане. Я бью быстро и сильно, в то время как они двигаются, словно через густой кисель, их рты перекошены в беззвучном крике, в глазах ужас пополам с ненавистью. Я не калечу и не убиваю, однако эту трёпку они запомнят хорошо и надолго. Я не только причиняю боль телу - я поражаю разум чувством первобытного страха, осознанием неизбежной расплаты.
Когда наведённая мною пелена отступает, они стремительно бросаются наутёк, завывая нечеловеческими голосами. И поделом - теперь они знают, что за всё приходится платить. Впрочем, я также чётко осознаю, что и мне придётся расплачиваться за то, что я сейчас сделала. Пусть я поступила правильно и благородно, но я потеряла драгоценное время, позволив моему убийце подобраться непозволительно близко.
Неизбежность.
Я обернулась и увидела этих двоих. Один маленький, сутулый, а второй - настоящий великан. Тени скрывали их, но я прекрасно видела маску ужаса, застывшую на лице первого. Приглядевшись внимательнее, я поняла, что это безобидная ищейка, а не пси-солдат из числа тех, что приходили за мной раньше. А вот его спутник, которого я поначалу приняла за громилу-телохранителя, казался куда опаснее. Я пыталась разглядеть его в полумраке подворотни, но мой человеческий взгляд различал лишь его огромный силуэт, а мой иной взгляд, пронзающий эфир, и вовсе не мог ни за что зацепиться. Для меня он был огромным чёрным пятном, пустым местом, словно и не было его здесь, в нескольких десятках метров от меня.
Я знала о таких чудовищах, я часто слышала о них.
Мамочка...
Он делает шаг вперёд, он говорит со мной, его голос пробуждает в моём воображении худшие детские кошмары.
Не приближайся...
- Маленькая Фея, - говорит чудовище. - Стой смирно, и больно не будет.
Не надо...
Телепат делает шаг назад, и чудовище отвлекается на него. Буквально на миг.
- Спасибо, малыш, - хрипит оно.
Нет...
Я не вижу, что происходит дальше. Я бросаюсь прочь, а вслед мне раздаётся лишь короткий вскрик. Липкий комок страха застревает в горле, а на глаза наворачиваются слёзы, когда я слышу за спиной звук ускоряющихся тяжёлых шагов.
Я не хочу!
- Маленькая Фея, - рычит хищник. - Я поймаю тебя!
Шикейт сверился с навигатором и добавил газу. Его серебристый автомобиль гнал по скоростному шоссе прочь из Центра в сторону одной из южных окраин. Это было прекрасное место, чтобы залечь на дно. Мало полиции, нет интересов у крупных банд, а число правонарушений хоть и велико, но не дотягивает до того уровня, когда Департамент санкционирует рейды. Идеальная дыра.
Он взглянул на спидометр, обогнал по правому ряду несколько одиноких легковушек, добавил ещё газу и принял левее, чтобы, миновав развязку, выйти на десятикилометровую хорду, соединявшую две автострады. Эта дорога была ему знакома, и он знал, что может гнать на максимальной скорости, не опасаясь полиции, перекрёстков или резких поворотов. Дорога была почти идеальной прямой.
Переключив коробку передач в ручной режим, чтобы автомат не ограничивал его автомобиль, Шикейт уверенно набирал скорость, попутно отправляя запросы в бортовой компьютер, пытаясь максимально сузить круг поисков, учитывая все наиболее вероятные пути отхода, которые могла использовать жертва. Параллельно он запустил программу, которая тайком сканировала полицейскую волну, и отправил пару сообщений своим информаторам в этом районе. Удочки были заброшены.
Город проносился мимо него, сливаясь в сплошную полосу ночных огней, мелькая перед глазами рекламными щитами. Хорда пролегала на высоте двадцати метров над землёй, разрезая несколько деловых и рабочих кварталов, минуя при этом тихий спальный район, который остался по правую руку и выделялся на фоне ночного города заметно меньшим числом красок и огней. Параллельно хорде шёл монорельс и некоторое время Шикейт развлекался, играя в догонялки с поездами, однако все они неизменно сбавляли скорость и останавливались у очередной станции, так что полноценной гонки не получилось.