- Да, че делать – то?
- А где эта сопля делась, которая наверх провожала, а потом жратву носила? Давай ее потрясем, у нее и ключи от дверей найдем.
- Кто ее знает, вроде домой ускакала, она здесь на ночь не остается. А ключи тебе зачем? Можно дверь сломать, надо только знать какую.
Приглушенный разговор вместе со сдерживаемым топотом отдалился. Я не могла взять в толк, а здесь кому помешала? А если речь не обо мне? Не одна же здесь постоялица, в самом деле. Поразмышлять на эту тему не успела, шаги возвращались. Снова прислушалась, ловя прижатым к двери ухом малейший звук.
- Ты смотри, двери на замках, ну не ломать же подряд? Да и мало ли, кто тут за дверью окажется, можно пулю запросто получить, а мне шкура пока еще дорога.
- Не, двери ломать - сильно шумно, а шуметь-то нам и нельзя, сказано же, придушить без шума.
- Короче, спать пошли, куда она до утра денется, утром, ужо, не упустим.
Последние слова сопровождались громким зевком, при котором и челюсть можно запросто вывихнуть.
- Да, те все спать, да жрать, меньше бы жрал, знал бы какую дверь открывать!
За дверью послышалась возня и глухие удары.
- Че взъелся, че взъелся, как бы ты мимо хозяина наверх пробрался? А? Че? Пошли, оба спать не будем, один спит, другой караулит, все дела. Выход один, мимо вошь не проползет. А не хочешь, здесь сиди, сторожи, как собака, а я пошел.
- Куда? Я здеся сидеть не нанимался.
В сторону лестницы протопали тяжелые шаги, и в коридоре стихло. Некоторое время я еще постояла, прислушиваясь, никто не возвращался, вокруг повисла сонная тишина. Потрогала крепкие запоры, вспомнив с благодарностью совет Сигури. Потихоньку пробралась на кровать и села на постели, подобрав под себя ноги.
Спать уже не хотелось, проснуться бы у бабушки в деревне, или на худой конец, дома в пустой квартире. И чтобы наступило солнечное летнее утро. Мое внимание привлекло окно, сквозь тонкие шторки пробивался яркий свет. Странно, я не видела рядом с тратторией уличных фонарей.
Память услужливо подсказала, я не наблюдала освещения во всем вечернем Айсбурге, когда рассматривала с высоты. Подошла к окну и осторожно приоткрыла занавеску. То, что увидела, поразило, как гром среди ясного неба.
Айсбург спал, не светилось ни одного окна. Но деревушку я видела ясно: каждый дом, каждое дерево, излучину реки, дорогу, далекие горы, одинокие сосны. Все было залито призрачным светом трех лун. Может быть, это эффект вчерашнего глинтвейна на несовершеннолетний организм? Закрыла глаза, потрясла головой и снова посмотрела на небо. Луны не исчезли. Нет, они так же спокойно сверкали на черном небе. Я присела на кровать.
- Во что же это мы с тобой вляпались, Хомяков? – риторически спросила я.
Собеседник оторвался от приятного занятия, пощелкал мне в ответ и снова вернулся к еде. На улице послышался приглушенный шум мотора. Что там такое, только что не было никого и ничего? Снова подошла к окну. Во дворе траттории стояло вполне современное средство передвижения - аэросани.
Рядом с ними стоял громадный человек в черном комбинезоне и осматривался по сторонам. Он поднял голову, и у меня отлегло от сердца. Это Арни! Он неуловимо изменился, не поняла, почему сразу не узнала, но списала это на другую одежду. Арни тоже увидел меня и прикольно поклонился, чуть ли не носом до земли достал. Издевается!
Этот гад ответит мне за все. Арни, как ни в чем не бывало, сделал приглашающее движение в сторону саней. Меня не надо было упрашивать дважды. Сорвалась с места, поймала хомяка, обулась, поправила куртку, схватила клетчатый плед и свой рюкзак. Последний раз окинула взглядом комнату. Потянула тяжелый засов. Совсем забыла, вернувшись к столу, бросила несколько монет на деревянную поверхность. Одну из них оставила себе на память, покажу отцу.
Все, хватит с меня приключений, домой хочу, к бабушке и сладким пирожкам. Вихрем спустилась по темной лестнице, пулей пролетела по обеденному залу и выскочила на улицу. Краем глаза успела заметить спящих на лавках охотников. Запах чеснока и перегара мог убить лошадь, если бы она сюда случайно попала.
Морозный воздух обжег лицо и нырнул под куртку. Арни оказался на высоте, продолжая кланяться, протянул меховую накидку. Не задумываясь, завернулась в нее. Сразу стало тепло и спокойно и страшно захотелось спать.