- Слушай, где ты это все раздобыл? На леднике? – сбивчиво расспрашивала я, - А, впрочем, все равно, мне это надоело, я домой хочу! Поехали скорее отсюда!
Он не стал тратить время на разговоры, помог устроиться, укутал ноги пледом, протянул темные очки и сел впереди. Едва успела накинуть капюшон, сани рванули с места, как ошпаренные. Где-то залаяли собаки, и мы вырвались на снежный простор.
Аэросани ехали почти бесшумно, а я думала, они должны рычать как квадроцикл. Небо заволокло тучами, и пошел снег, лун не было видно. Приснились мне они, просто приснились, твердила я, а может и снег этот снится?
Монотонное движение по безбрежным просторам навевало мысли о легких и спокойных снах. Глаза слипались, и я, устав бороться, больше не обращала внимания на ухабы и колдобины. Мне снилось, как равнинная дорога сменилась крутым горным серпантином. Это не мешало саням мчаться с прежней скоростью, поднимая нас выше и выше над долиной.
Снег валил уже сплошной стеной, не понятно, где небо, где земля. Очередной поворот закончился въездом в подземный тоннель, ледяные стены отсвечивали молочным призрачным блеском.
Возница по-прежнему не снижал скорость, пронеслись сквозь гору, будто опасались страшной, если не сказать смертельной, погони. Как только мы вынеслись из тоннеля, выход из него завалило снегом, словно и не было секунду назад. Снег заклубился волной у нас за спиной. Арни даже не обернулся на шорох лавины, сани мчались дальше.
За пазухой вздыхал и ворочался хомяк, и это действовало успокаивающе. Чего не бывает, когда спишь и знаешь, что в любой момент сможешь проснуться?
Серпантин становился уже и круче, время от времени, сани снова проезжали через горные туннели. Теперь Арни сбросил скорость, под слишком большим углом мы неслись. Я смотрела только вперед, чтобы не видеть высоты, на которую он меня завез.
Очередной туннель не сужался, а наоборот расширялся к концу и был хорошо освещен. Сразу не поняла, впереди плескалось подземное озеро. Подъехав к воде, аэросани выпустили плоские белые крылья и продолжили движение, как посуху. Лыжи оставляли за собой едва заметный след на воде. От удивления чуть не вывалилась за борт. Такой техники я еще не видела даже по телевизору!
Прошло еще немного времени и то, что я увидела, затмило предыдущие впечатления! Аэросани вновь вынеслись на открытый простор и сбавили скорость, словно давая возможность преклониться перед открывшейся красотой.
Высвеченное еще не взошедшим солнцем, небо переливалось мягкими пастельными оттенками множества красок от темно-синего до ярко-алого. И на этом блистающем фоне высилась гора со смутными очертаниями величественного строения на вершине, прокалывавшего небесный чертог гордым шпилем.
Все вокруг замерло, затихло в ожидании рассвета. От этой настороженной звенящей неподвижной тишины нервы натянулись как канаты, и я не могла шевельнуться. Предчувствие чего-то необыкновенного, никогда еще не испытанного, манящего и обжигающего овладело сознанием. Пространство далеко впереди высветилось, проступило, и в первых красных лучах солнца дворец засверкал, причиняя глазам боль.
Я зажмурилась и осторожно снова приоткрыла глаза, боясь спугнуть изображение. На этот раз посмотрела перед собой. Сани приближались к темной неприступной лесистой скале, глубокие морщины которой заполнены замерзшими водопадами. Под ледяной коркой можно было увидеть движение прозрачной воды.
Внезапный ветер, ударивший по земле с первыми лучами солнца, натянул белесый морозный туман, тут же окутавший вершину и скрывший таинственный замок от чужих глаз. Аэросани въехали в редколесье, где начиналась дорога.
Слева послышался шум ломающихся веток, и на открытое пространство вышел молодой, но очень крупный олень. Он гордо поднял голову и посмотрел влажным взглядом. Не обратив никакого внимания на чужое присутствие, он принялся разгребать копытом свежий, без наста, снег, выкапывая из-под него пожухлую растительность. Мне так захотелось подойти к нему и почесать бархатное ушко, и ощутить теплое прикосновение влажных губ к рукам. Жаль, что не прихватила горбушку хлеба из траттории.
Арни резко остановился, меня бросило вперед на его спину. Внезапный порыв ветра принес из леса долгий волчий вой. Олень вскинул голову, прислушался, поводя чуткими ноздрями, и гордо, не спеша, скрылся из виду. Арни не обратил на вой никакого внимания, хотя я не видела у него в санях ружья, но я помнила, как лихо он разделался с двуногими хищниками.