— Что ж, живи, — снисходительно сказал Даня после того, как помыл чашку и поставил её на положенное место. — Тебе, Генлисея, моего желания придется ждать очень долго.
— Почему? — насторожилась я. Долго пребывать у Бельского в гостях я не планировала. Несколько дней, и все. Прощай любовь, завяли помидоры! — Воображение слабовато?
— С ним все в порядке, — усмехнулся Даня, вытирая руки полотенцем. — Мне нечего тебе загадывать, Генлисея. У меня все есть.
— Так уж и все, — не поверила я. — А как же золото, машины, квартиры, девочки?
— Заработаю со временем, — улыбнулся Бельский, выключая нетбук. — Самостоятельно. Полученное даром не ценится и не бережется, не становится фундаментом и опорой для роста духа и силы. Важно лишь то, чего ты добился без посторонней помощи. Особенно девушки. Они завоевываются.
— Как трофей в коллекцию бывалого охотника-показушника? — не удержалась я от ехидной шпильки.
— Как верная спутница на всю оставшуюся жизнь, — серьезно ответил мне Даня, покидая кухню и направляясь в сторону прихожей.
Я последовала за ним, выписывая легкие пируэты над его ухом.
Пусть привыкает, психику Дани ждет серьезная проверка на прочность.
Ведь у фей, зомби и женщин есть одна схожая черта.
Они любят мужские мозги на вкус.
*
Закинув рюкзак себе на плечо, Бельский уже собрался переступить порог, когда вспомнил один немаловажный момент.
— Совсем забыл! Чем ты… питаешься? Есть какие-то особые продукты, которые я не смогу приобрести в магазинах?
— Я всеядна, — заверила парня, занося ему очередной плюсик в копилку личных достижений. — И то, что находится в твоем холодильнике меня вполне устроит. И да! Я знаю, что такое холодильник, общаюсь с тобой на твоем языке и близкими тебе словами, поскольку живу среди людей, и с кем поведешься…
— …от того и наберешься, — закончил за меня Даня, удовлетворенно почесав легкую щетину на подбородке.
— Я даже умею пользоваться туалетом, мой… хозяин?
— Даня. Никаких хозяев, Генлисея. Тебя никто насильно удерживать не будет! — Бельский подхватил небрежно оставленные возле зеркала ключи, не забыв посмотреться в него напоследок. — Я вернусь вечером, квартира в полном твоем распоряжении. Надеюсь, мы с тобой поладим… соседка!
— Я ем, как стая бродячих собак в колбасном цеху: быстро, много и громко чавкая. И шума от меня, как от старого кукурузника во время полива фермерских полей. Ты еще пожалеешь, что не загадал желание и не отделался от меня малой кровью.
— Посмотрим, Генлисея, посмотрим! — сказал Даня на прощание, звучно хлопнув входной дверью и закрыв ее с той стороны на замок.
Слушая мелодию удаляющихся шагов Бельского, я нащупала на среднем пальце неприметное кольцо серого цвета с плохо читаемой надписью на фейском, отданное мне матушкой специально для того, чтобы я беспрепятственно могла находиться здесь, в мире людей и нелюдей.
Как только в подъезде хлопнула еще одна дверь, послужив мне сигналом к началу действий, я тут же повернула кольцо надписью вовнутрь ладони и медленно опустилась на пол прихожей, устраиваясь поудобнее.
Через несколько минут мое тело изменится полностью.
Оно станет другим, человеческим.
Ничем не отличным от представителей окружения Бельского.
А от феи ничего не останется.
О скорости, крыльях и обаянии маленькой языкастой девочки придется забыть.
Теперь игра будет идти по правилам большого мира.
Но кто сказал, что я к ним не готова?..
Боли практически нет. Она привычна, практически родная. Мы с ней давно, и процесс трансформации для меня не первый и даже не десятый.
И это еще один повод вернуться в привычный мир.
Ведь без подзарядки кольца Бельский сегодня вечером феи не увидит.
А та, кто предстанет его глазам, вызовет лишь горькую усмешку и раздражение вперемешку с иронией и сарказмом.
Проходили такое, знаем-с, чем заканчиваются наши встречи.
С легким хрустом одежда перестает растягиваться из-за изменяющихся размеров тела, и я неспешно встаю.
Меня немного шатает из стороны в сторону, и чтобы понять, когда «качка» закончится, я всматриваюсь в зеркало прихожей, ожидая, когда смутно отражающаяся там девушка перестанет надо мной издеваться.
Она не торопится, явно наслаждаясь сложившейся ситуацией, но и не зверствует особо, не пытается оттянуть неизбежное.