"Неужели у Дэйвида хватило ума держаться от меня подальше?" - удивилась Аля, она никогда не замечала, чтобы муж отличался особой осторожностью.
Она попыталась встать, слабость была не настолько сильной, как показалось поначалу. Раздраженно выдернув иглу капельницы из руки, она направилась в ванную, стараясь не шуметь.
"Вот бы еще и душ принять!" - помечтала, с удовольствием плеща холодной водой в лицо и чистя зубы. "Хотя, почему бы нет?".
Тут дверь открылась, и через зеркало она увидело пылающее гневом лицо Веры.
- Тебе кто разрешал вставать?! - запричитала та. От слишком громкого крика Аля болезненно поморщилась.
- Не ругайся, все нормально. Я вот думаю, может душ принять? - разворачиваясь и глядя на невестку честными глазами, поделилась идеей.
- Что?! Ты хочешь, чтобы Дэйвид меня убил?! Быстро в постель.
Аля не стала спорить, тем более, что свои силы она, похоже, переоценила.
- Сегодня какое число? - спросила, уже лежа.
- Двадцать девятое января. Год нужен? - Верка до сих пор злилась.
Аля посчитала, что целых пять дней выпали из ее жизни. Нет, она помнила, как ее привезли в больницу, как приходили врачи и родные, но все это слилось в смазанную черно-белую полосу, бессмысленную и пустую.
- Вовремя я очухалась, надо папу с днем рождения поздравить. Слушай, здесь еды никакой нет?
Почему-то сейчас она была в гораздо лучшем состоянии и настроении, чем до болезни. Глупой казалась обида на родных и все поведение последних дней. Уж отказываться от еды она точно больше не собиралась. А вот по отношению к "горячо любимому муженьку" появилась такая злость, что, будь он сейчас рядом, разорвала бы на части.
Вера принесла полную тарелку и с удивлением наблюдала, как Аля быстро уплетает.
- Что-то ты не очень на больную похожа, - протянула она.
- Ага, я прикидываюсь. Никому не рассказывай.
- А еще говорили, что у тебя депрессия. Безбожно врали!
- Надеюсь, никто не повелся и платить еще психотерапевту не собирается?
- Вообще-то, кто-то уже платит. Только не психотерапевту, а психиатру, - пояснила Вера.
- И что, мне назначено лечение? - настороженно протянула Аля. - Неужели, теперь всем откроется истина, что я псих?
- В этом никто и не сомневался. И да, тебе что-то колют.
- А я-то думаю, что это, такое настроение приподнятое, и страстное желание умертвить Дэйвида. Только способ не могу выбрать. Посоветуешь?
- Что-нибудь придумаем. Как тебе расчленение?
- О! Не ожидала от тебя такой кровожадности. Хорошо, что я единственный ребенок в семье, всегда подозревала, что от сестер надо ждать подвоха. Мне нравится. Поможешь его связать?
Вера удовлетворенно засмеялась, похоже, такая перспектива ее очень обрадовала.
- Тихо! - вдруг подскочила она. - Слышишь, кто-то идет? Если Дэйвид узнает, что ты вставала, он меня расчленит, а не я его.
Аля мгновенно укрылась, пряча руку и конец капельницы. Можно надеяться, что ничего не заметит, не врач же все-таки. Там видно будет, может, всунет обратно иголку, не зря же она столько лет на зверушках практиковалась. Она уткнулась лицом в подушку, пытаясь ровно дышать, притворяясь спящей. И как это Верка сразу определила, что это именно он?
Вера быстро исчезла из комнаты, судя по топоту, который услышала Аля, а Дэйвид, ни словом с сестрой не обмолвившись, по-хозяйски уселся на край кровати. Ах, ну да, это его кровать.
Аля сквозь ресницы рассматривала его. Дэйвид провел рукой над ее лицом как в замедленной съемке, будто хотел прикоснуться, но не решался ее потревожить.
"Правильно боишься, мальчик!" - продолжая обдумывать планы мести, чуть не высказала она вслух, но, вспомнив о безопасности Веры, сдержалась.
Пытаясь не выдать своего бодрствования, Аля спустя какое-то время, на самом деле, уснула.
Следующая неделя прошла примерно по такому плану: целый день Алю развлекали Вера, Лиза, Марина или Тася, а к вечеру, с очередным подарком являлся Дэйвид. Впрочем, начал он с малого, наверное, сэкономить надеялся, и в первый раз нарисовался с огромным букетом. Может, кого-то это и могло растрогать, но только не Алю и только не сейчас. Она даже не поленилась встать, чтобы вышвырнуть букет в окно. С того момента букеты летали ежедневно. Их сопровождали какие-то брэндовые шмотки (тоже мне, нашел, чем поразить воображение), украшения, и прочая, приличествующая случаю чепуха. Даже кольцо, сделанное специально для нее, полетело вслед за всем остальным. А ведь она всегда очень трепетно относилось ко всему, что делали люди своими руками, пусть даже не настолько удачно, как этот подарок. Впрочем, не сказать, чтобы она его особо рассматривала. Может, садовник найдет, продаст - сможет несколько месяцев не работать.
Но прошло время и отступила ненависть, исчезло отвращение, почти угасло негодование, в очередной раз Аля осознала, что не сможет принять на месте Дэйвида никого другого, что скучает и ждет его появления каждый вечер. Она надеялась только на правильный шаг с его стороны, не на открытый подкуп же реагировать! Пусть хотя бы попытается оправдаться! Это же так просто: извиниться, наплести какую-нибудь чушь, она уже готова была верить!
Впрочем, Дэйвид не только никогда не извинялся, он не признавал себя виноватым, даже если вина его была очевидна. Он не просил прощения и на этот раз, просто пришел однажды ночью, и она не смогла сказать "нет".
Они помирились, считайте ее сколько угодно дурой, и Аля даже пыталась убедить себя, что простила не только измену, но и попытки ее "перевоспитать", она никогда не вспоминала об этом. Не вспоминала вслух. Но помнила, хоть лоботомию делай, не могла выкинуть это из мыслей ни на минуту.
Глава 11
Спрашивается, зачем, было позволять себе такой экскурс в историю накануне? Как теперь исправить настроение, которое с вечера осталось на отметке "ниже не бывает"? Почему она постоянно стремится к самоуничижению или даже саморазрушению? И ладно бы только себя разрушала, почему тянет за собой тех, кто ее любит? Зачем мучить Ваню, и как долго он будет терпеливо мучиться? Не пора ли сделать шаг навстречу и попытаться жить долго и счастливо? Пусть даже недолго, но счастливо.