То кружит и носит
На раздолье,
То порывом
К облакам вздымает.
Выше, выше, —
А куда, не знаю.
Нет у неба
Ни конца, ни края.
И моим скитаньям
Нет предела,
Жертвую
Своею головою.
Рваной тканью
Не прикроешь тела,
Сыт не будешь.
Горькою травою.
Меньше дум,
Поменьше слов упрека,
Боль тебя состарит
Раньше срока.
Обитель Ткачихи
На северо-западе где-то.
Узорного шелка
Наткет она много с рассвета.
Проворно и ловко
Берется Ткачиха за дело,
Но нынче к закату
Закончить узор не успела.
Всю ночь раздавались
Тяжелые вздохи печали
И скорбные стоны
До черных небес долетали.
«Храню неизменно
Пустую, холодную спальню.
Супруг благородный
С войсками в краю чужедальнем.
Вернусь, обещал он,
Домой через полных три года.
Но вот не вернулся
В назначенный срок из похода.
С отчаянным криком
Кружит над деревьями птаха,
Отбилась от стаи
И мечется, полная страха...
Лучом бы навстречу
Помчаться мне с думой единой:
Скорее увидеть
Лицо моего господина».
Где-то в южной стране
Эта девушка скромно живет,
И лицо у нее
Схоже с персиком нежным и сливой.
Утром бродит она
У Чанцзяна стремительных вод,
А у берега Сян
Выбирает ночлег сиротливый.
Только люди вокруг
Равнодушны к ее красоте.
Для кого же тогда
Улыбаться открыто и ясно?
А короткая жизнь
Приближается к горькой черте.
Увядает краса —
И она разрушенью подвластна.
Слуга заложил
Пораньше коляску мою.
В далекую даль
Уеду, потом поплыву.
Куда я стремлюсь?
В холодном и мрачном краю
Враждебное мне
Находится княжество У.
Я тысячи ли
Без устали мчаться готов,
Терзает меня
Безрадостный путь на восток.[20]
В долине речной
Так много печальных ветров,
Хуай и Сихэ —
Немолчно бегущий поток.[21]
О, как я хочу
Туда переправиться вдруг,
Хочу, но — увы! —
Я лодки нигде не найду.
Бесцельные дни!
К иному стремится мой дух:
Я отдал бы жизнь
Отчизне, попавшей в беду.
На башне высокой
Стою у окна,
О родине
Думаю с болью;
Мне чужды
И эта речная волна,
И это безмолвное
Поле.
Тоскует в безделье
Отважный герой;
Ничтожный душою
Доволен собой.
Враги притаились,
На нашу беду.
Мой меч изнывает
По югу.
На гору Тайшань,[22]
Просветленный, уйду,
Не дрогнет душа
От испуга...
Волнуются струны[23]
И вторят сильней
Взволнованной песне
О горечи дней.
В деревне жил некий Сяохоу Вэй, совсем юный, но уже вполне зрелый человек. Я его ценил и с ним подружился. Когда армия вана возвращалась из победоносного похода, он проводил меня в столицу Вэй. Сердце мое было полно столь искренними чувствами, что слезы навернулись на глаза. И я написал стихи о разлуке с другом. В них говорится:
Вот и в обратный путь
Пора собираться войскам.
Мой благородный друг
Любит и ценит меня.
На севере — отчий край,
Ждут победителей там,
Мчится повозка вперед —
Не удержать коня.
Ручьи переходим вброд,
В челне по реке плывем,
Смело взбираемся ввысь,
Падаем вниз с крутизны.
Достигнем столицы Вэй[24]
К женам своим войдем
Добрый устроим пир,
Радостью озарены.
Ветер осенний суров,
Влажно от белых рос,
Лес, уронив листву,
Зябнет от наготы,
Берег у светлых вод
Травою линчжи зарос,
Мы на вершине холма
Осенние рвем цветы.
вернуться
Безрадостный путь на восток. Здесь имеется в виду дорога из столицы Лояна в Цзюаньчэн. Цао Чжи мечтал отправиться в поход против Сунь Цюаня, императора царства У, и не желал возвращаться на восток, в свой удел.
вернуться
Хуай и Сихэ — немолчно бегущий поток. — Если бы поход против Сунь Цюаня состоялся, пришлось бы преодолевать эти реки. Поэт в воображении как бы уже совершает желанный поход.
вернуться
Тайшань — гора, где, по преданию, находились души умерших.
вернуться
Волнуются струны. — Видимо, в древности эти стихи исполнялись под аккомпанемент музыкальных инструментов.
вернуться
Столица Вэй. — Имеется в виду город Ечэн. Император Вэнь-ди в 220 г. перенес столицу в Лоян, однако оба города считались столичными. В Ечэне был похоронен Цао Цао, основатель династии Вэй.