— Я сказал нечто подобное королю, — заметил Дэвид. — Но, похоже, Генрих более благоволит к Дакру, который чаще бывает при дворе и имеет там сторонников и покровителей. Пока вы заняты на Севере… О милорд, да король просто опасается вашего влияния здесь! И тут уже ничего не поделаешь.
Надолго воцарилась тишина. Свечи оплывали мягким воском, отсветы пламени ложились перламутровыми бликами на отделанные деревянными панелями стены, выше проступали вышитые на гобеленах фигуры загоняющих лань охотников. Граф Нортумберленд содержал свой дом с блеском истинного правителя, слухи об этом вполне могли дойти до двора, а Генриху не нужен сильный вельможа там, где королевская власть не имеет достаточного влияния. И, отбывая из страны, он хотел иметь сильных представителей старой знати подле себя. Это могло выглядеть как оказанная честь, так и как недоверие и стремление контролировать.
— Кот, ты поэтому не шел ко мне и плакал в нише окна? — со вздохом произнес Перси. — Не хотел меня огорчать?
— Не только поэтому, милорд, — отвел взгляд Майсгрейв. — Буду честен, у меня самого неприятности. Но это только мое дело.
— Ну да, конечно, у каждого свои проблемы. Однако можешь поведать, что тебя гнетет.
По сути, графу не было дел до горестей Дэвида. Но когда тебе плохо, лучшее лекарство — это отвлечься на беды других. Это как-то мобилизует. К тому же Дэвид ему не чужой. Лорд может интересоваться делами своего подданного. Почти брата.
Майсгрейв поведал, что, возвращаясь на Север, он решил сделать остановку в Йоркшире, в своем имении Тонвиль.Там после смерти приемной матери Дэвида всем заправляла расторопная экономка, некая Нелл Бирни, бывшая к тому же давнишней любовницей Дэвида, от которого имела сына Томаса. Мальчику в это Рождество должно было исполниться семь лет, вот Дэвид и рассчитывал побывать в Тонвильском замке, чтобы поздравить своего бастарда. Ну и отметить Рождество, раз уж светлый праздник застал его в пути. Однако оказалось, что в Тонвиле случилась трагедия: за несколько дней до Рождества в замок прибыл бродячий торговец, крупный рыжий мужчина, принесший целый короб мелких недорогих товаров. Его приняли, и Нелл даже усадила гостя за стол, довольная тем, как ловко удалось сторговаться с ним о цене. Сразу после ужина торговец заявил, что хочет посетить еще несколько соседних ферм, и отбыл, благо что была светлая лунная ночь и лишь слегка подмораживало.
Но об этом все вспомнили позже — той ночью обитателям Тонвильского замка было не до рассуждений о странном торговце. Ибо к полуночи всем, кто вкушал трапезу за ужином, стало плохо. Несколько человек даже скончались, причем у всех были признаки отравления. Умерла и Нелл, и ее сын Томас. Приехавший к Рождеству Майсгрейв попал как раз на их похороны.
— И ты после этого еще так весело развлекал моих гостей в зале! — поразился граф.
— Кому какое дело до моих терзаний? — склонил голову Дэвид.
Поставив ногу в широконосом модном башмаке на ступеньку камина и упершись одной рукой в колено, он стоял у огня и смотрел на языки пламени. Красивый, молодо выглядевший мужчина с ниспадавшими на плечи темными волосами и четким профилем, освещенным огнем. Женщины всегда млели от него, он же не отказывал себе в удовольствии отвечать на их внимание. Особенно с тех пор, как его супруга леди Грейс стала калекой и больше не могла выполнять супружеский долг.
Перси спросил после некоторого раздумья:
— Понятно, Кот, что дело тут нечисто. И хотя я не могу одобрять твои связи на стороне и измены моей сестре, обещаю, что отправлю коронера[20], дабы он занялся расследованием.
— Я сам займусь этим! — достаточно резко произнес Майсгрейв. — Я любил этого ребенка, я был привязан к Нелл… Это только мое дело.
Перси не спешил отвечать, размышляя о чем-то своем. Потом спросил, когда Дэвид собирается начать расследование. Узнал, что сразу после того, как побывает дома в Нейуорте, отдохнет от поездки и проверит, как обстоят дела в его владениях.
— В Нейуорте все в порядке, — заверил его Перси. — Я присматриваю за этой крепостью, да и сестру Грейс не обделяю вниманием. На это Рождество я послал ей в подарок бочку отменного оливкового масла. Она в ответ прислала к моему столу пару жирных каплунов. Но я слышал, что она все время пребывает в печали. И, как и ранее, прошу тебя, Дэвид, быть помягче с Грейс… Особенно теперь, когда она так несчастна.
— Разве я когда-нибудь проявлял непочтение к ней или был груб?
— Нет, но ты привлекательный мужчина, а эти твои связи на стороне…
— Я знаю, что Грейс ревнива, и делаю все, чтобы она ничего не узнала. Однако я и не давал обет целомудрия после того, что с ней случилось. Впрочем, довольно об этом.