Все началось в самом конце весны, когда Лавандовый залив был покрыт цветами, словно бесконечным лоскутным одеялом, а цветущая джакаранда наполняла воздух дурманящим запахом, от которого кружилась голова, а сердце жаждало перемен. Миранди стояла у церкви рядом с отцом-священником, вышедшим попрощаться с паствой после воскресной службы, красивая, только что закончившая старшую школу и безумно влюбленная в парня, который сумел лишь за одну короткую встречу перевернуть ее мироздание с ног на голову. Суровый голос тетушки Мим, отчитывающей молодых ребят за слишком легкомысленное поведение в церкви, долетал до нее, словно из-за пуховой подушки.
Сейчас Миранди словно видела себя со стороны. Она кивала, стараясь отвечать впопад, улыбалась, но ее мысли были далеко. В ее сердце был спрятан огромный секрет, который нельзя было раскрывать никому, даже лучшей подружке. Она бы так и стояла там, как в полусне, если бы не услышала рев мотора.
Через мгновение на церковный двор въехал сын Джейка Синклера, Джо, которого тетушка Мим считала заблудшей овцой, потому что вместо того, чтобы посещать церковь, он предпочитал гонять на своем байке, вздымая тучи пыли. Он был высоким, статным, худощавым и дьявольски красивым. На фоне благопристойных прихожан он казался инопланетянином. Он был одет в черную кожаную жилетку, оставляющую открытыми мускулистые, бронзовые от загара руки, и черные джинсы.
– Что он здесь делает? – визгливо поинтересовалась тетушка Мим. – Чего он хочет?
Остальные прихожане тоже зашушукались.
Только Миранди знала, за чем, точнее, за кем приехал Джо. После сотен любовных романов, прочитанных ею с фонариком под одеялом тайком от строгого отца, она не могла не догадаться. И взгляд небесно-голубых глаз, обрамленных длинными черными ресницами, скользнувший по толпе и остановившийся на ней, еще раз убедил ее в своей правоте.
Миранди колебалась лишь секунду. С одной стороны, здесь были ее отец, тетушка Мим, друзья и соседи, но с другой, не к ним сейчас рвалось ее сердце, а к этому плохому парню, с ленивой улыбкой рассматривающему ее. А потом он обаятельно улыбнулся, и Миранди поняла, что пропала.
Не слыша за спиной судорожного вздоха тетушки, она, словно околдованная, подошла к нему.
– Ну, здравствуй, Джо, – сказала она с мягкой улыбкой, соответствующей, как она надеялась, облику дочери пастыря, встречающей грешника на пороге церкви. – Ты приехал покаяться и присоединиться к нашему приходу?
– Возможно. Или чтобы позвать тебя на небольшую прогулку, – лукаво улыбнулся он.
Миранди опешила.
– Но… Я не думаю, что… Здесь все мои друзья и знакомые… И моя тетушка…
Улыбка Джо стала шире.
– Я приехал сюда не за твоей тетушкой.
От его слов и обжигающего взгляда по телу Миранди, не привыкшей к таким открытым проявлениям мужского внимания, побежали мурашки, и это вдруг оказалось безумно приятным. Отбросив сомнения, она, игнорируя испуганные вздохи и возгласы благочестивой паствы, устроилась на заднем сиденье мотоцикла и обняла Джо за талию.
Мотор взревел, извещая о начале самой захватывающей поездки в ее жизни. Еще никогда она так долго не сидела рядом с мужчиной, тем более не прижималась к нему всем телом.
После Миранди не могла поверить в то, что произошло. Что она была той рыжеволосой дочерью священника, у которой никогда не было парня и единственный поцелуй которой произошел из-за неудачного падения на школьных танцах, позволившей этому хулигану увезти ее в свою квартиру и целовать так страстно, что она забыла все свои страхи. За этими поцелуями она и не заметила, как лишилась блузки и лифчика, очнувшись лишь тогда, когда его сильные большие ладони накрыли нежные полушария ее грудей. Но почему-то она не оттолкнула его. Вскоре ее воскресная юбка, длинная, специально предназначенная для походов в церковь, полетела на пол, а потом Джо начал делать с ней то, о чем Миранди раньше и думать себе не позволяла. Но, Господи, как же ей было хорошо.
Это было волшебное, удивительное время. В общении с другими людьми Джо мог быть бесконечно циничным и насмешливым, но рядом с ней он становился нежным и внимательным. Каждый день рядом с ним был новым приключением. В свободное от лекций в университете и работы время Джо приносил ей новые книги, о которых раньше она и не слышала, рассказывал про новые течения в философии, учил ее по-настоящему слушать песни, вдумываясь в те чувства, которые вложили в них авторы.
Джо и ее учил наслаждаться окружающим миром и всеми существами, населяющими его. Даже сейчас в ушах Миранди звучал его голос: «Смотри, смотри внимательно». Сам он мог часами сидеть под деревом, очарованный трелями соловья или игрой медососов.
Джо рассказывал, что его мать была художницей. Именно она научила его вглядываться в мир вокруг, видеть его красоту. Он унаследовал ее тягу к искусству. Однажды Миранди нашла в его столе несколько тетрадей с безумно красивыми стихами, которые несколькими яркими штрихами рисовали перед внутренним взором удивительные картины.
Семья Миранди ждала, что в этом году она будет поступать в университет, но как она могла думать о таких приземленных вещах, как вступительные экзамены, когда ее душа пела от любви? В конце концов Миранди заявила отцу и тетушке, что собирается на год отложить свое поступление, потому что хочет узнать жизнь. Естественно, родственники были шокированы.
– Твой Джо никогда ничего не добьется! – сокрушалась тетушка Мим. – Этот парень может только устраивать другим неприятности. Почему бы тебе не выбрать какого-нибудь хорошего мальчика из нашего прихода?
Но разве влюбленная девушка станет слушать подобную чепуху? А Миранди любила Джо. О, как же она его любила!
Жаль, что все закончилось так печально, зато это стало для нее хорошим уроком.
Оправившись после разрыва и склеив по кусочкам свое разбитое сердце, она осознала, что ее счастье зависит лишь от нее самой, что каждая женщина богиня и сама может создать мир вокруг себя, если ей хватит на это сил.
Миранди еще раз оглядела огромную шикарную квартиру. Существует ли где-то под оболочкой из светского лоска и безумно дорогих итальянских костюмов тот милый, насмешливый хулиган, которого она когда-то знала?
Она заглянула в бар. Знакомые названия: виски, джин, водка. Вместе с Джо Миранди перепробовала их все, стараясь впечатлить искушенного возлюбленного своей смелостью и готовностью к экспериментам. Какой же она была дурочкой.
Интересно, что бы подумал Джо, узнай он, что она вторглась на его территорию и беспрепятственно бродит по его дому. Скорее всего, он был бы в ярости.
Миранди улыбнулась своим мыслям. Ее посетило странное, давно забытое желание, которое посещало ее в детстве, когда она оставалась одна дома и некому было пресечь ее очередную шалость. Например, пойти стащить с самой верхней полки банку варенья или мороженое из холодильника.
Конечно, она не станет делать сейчас ничего подобного, да и вряд ли на полках Джо можно отыскать варенье… Но ведь он сейчас вместе со Стеллой, его верной и бессменной ассистенткой, на совещании и вернется только поздно вечером?
Глава 2
Покидая зал совещаний, Джо Синклер был уверен, что направляется в свой кабинет исполнительного директора, но, повинуясь внезапному непреодолимому желанию, шагнул в открывшиеся двери лифта, нажал кнопку первого этажа и, развязав узел галстука, спрятал его в карман. Пусть этот бесконечный день закончится прямо сейчас.
Он чувствовал – в последнее время с ним что-то не так.
В деловом мире Джо был известен своими финансовыми талантами, он не совершал ошибок, под его рукой «Мартин инвестментс» расцвела, но в последнее время заседания совета директоров стали для него сущей пыткой, как и звон денег, которые он беспрерывно зарабатывал для них.
Почему? Разве это не его конкуренты прозвали Денежной Машиной за способность получить прибыль из чего угодно? Ничто не могло отвлечь его, когда он работал, – ни женщины, ни интересы. Его страсти жили в параллельных мирах, у которых не должно было быть точек соприкосновения – идеально, ни драм, ни неприятных случайностей.
Но теперь все изменилось.
Выйдя на улицу, Джо вздохнул полной грудью и подставил лицо солнечным лучам. Осталось решить, как провести эти несколько драгоценных, украденных у работы часов. Он разрывался между спортзалом и баром. Бар победил – не из-за алкоголя, а из-за возможности некоторое время побыть в одиночестве, а потом найти себе очаровательную и не обремененную излишней моралью спутницу на сегодняшний вечер.