А Наденька восхищенно захлопала в ладоши. И тут вдруг увидела на медленно двигающемся грузовике съемочную группу.
Мама или не мама была там, рядом с оператором? Наденька засомневалась.
Внешне женщина, конечно, напоминала ее маму, но какая-то она была не такая, как дома, а строгая и сосредоточенная!.. Она руководила съемкой! И оператор ее сразу слушался! А дома ее мама была очень-очень добра, часто беспомощна и улыбчива, как дитя... Наденьке всегда хотелось опекать свою маму, словно маленькую.
Да и ростом эта женщина была повыше, кажется. Или она просто напряглась и на цыпочки встала?
Но вот женщина-режиссер обрадовалась, что оператору удалось снять какую-то важную сценку, засмеялась и стащила с головы шапочку. Рыжие волосы рассыпались по плечам... Она опять стала родной и знакомой.
— Мама! Ура! — закричала Наденька радостно. Подбежала, ловко взобралась-вспрыгнула в кузов и оказалась в материнских объятьях.
Как им было хорошо вместе, как они обрадовались случайной встрече — будто век не виделись! Обе тоненькие, обе золотоволосые, обе счастливые... Очень похожие друг на друга!
Фея долго с печалью и нежностью смотрела на мать и дочь. В этот миг она принимала решение.
По ее глазам я поняла это, я к этому времени уже неплохо понимала Фею. Но что это за важное решение? О чем она в эти минуты думала? Я, конечно, догадаться не могла. Я только надеялась, что она поделится со мной потом...
Никита рванулся вскочить на грузовик вслед за Наденькой. Потом застеснялся: посчитал, что это неудобно, и остановился.
Фея повернулась к Никите, ласково провела рукой по его встрепанным кудрям:
— До свиданья, дружок! Мы — домой!..
...И тут же мы очутились на моей кухне. Фея была задумчива и молчалива.
— Ударим по кофейку? — спросила я.
Но она не ответила, только кивнула. Она была занята.
Фея взяла с тарелки веточку красной смородины, внимательно рассмотрела ее, то поднимая к окну, то кладя на край белой тарелки. Потом отделила одну, самую большую ягоду с тоненькой плодоножкой, и положила ее отдельно...
Я варила кофе и, конечно, вопросами не надоедала.
Фея сама заговорила:
— Какая совершенная форма! Пожалуй, именно такие сережки я сотворю...
— Сережки? — удивилась я.
— Да! Прощальный подарок!
Я, хоть и ничего не понимала, но встревожилась.
А Фея между тем извлекла из сумочки Лазуритовую палочку, сосредоточилась... И на столе вдруг появился золотой полый шарик размером в большую смородину. Золотая тончайшая цепочка-ниточка в десять или двенадцать звеньев соединяла шарик с замочком, что должен держать сережку в ушах.
— Нравится? — спросила она.
— Еще бы! — ответила я. — Прелесть какая красивая!..
— Значит сотворим ей пару!
И по взмаху Лазуритовой палочки рядом с первой сережкой легла точно такая же другая.
— Надеюсь, Наденьке понравится, — вздохнула Фея.
— А почему подарок прощальный? — встревожилась я.
Мне почему-то подумалось, что Фея исчезнет навсегда.
— Не волнуйся — я скоро вернусь... — успокоила она меня.
...На столе одиноко темнела чашка со свежесваренным и не тронутым кофе. Исчезли и прелестные сережки.
А на стене вдруг засветился огромный волшебный экран. Такого раньше в моей кухне не случалось. Я всплеснула руками, поняв: его Фея сотворила специально для меня!
...Дверь квартиры распахнула Наденька.
— О! Это вы!? — радостно крикнула девочка, увидев старушку. — Я ведь так и не узнала, где вы живете!
— Я, детка, пришла попрощаться.
— Уезжаете? Куда? — огорчилась Наденька.
— Далеко-далеко!..
У девочки глаза слезами наполнились. Она уже размечталась, как они будут хорошо дружить. А если голубая старушка заболеет, то Наденька примет все заботы на себя, будет ухаживать за ней преданно и верно, а потом голубая старушка поправится и они опять будут весело общаться, и гулять, и играть с Принцессой...
И вот теперь мечта рушится, а это так печально!..
— Если б я была волшебницей, я бы сделала так, чтоб вы были моей бабушкой и мы всегда жили вместе! Каждому ребенку без бабушки плохо! — воскликнула девочка.
Фея улыбнулась сочувственно и, обняв, прижала ее к себе.
В комнате Фея, как обыкновенная воспитанная женщина, поздоровалась с Наденькиной мамой, похвалила приятную атмосферу в их доме, а потом опять упомянула о своем отъезде и вежливо спросила:
— Вы разрешите сделать вашей девочке подарок на память? Кстати, завтра ведь день ее рождения... — и Фея одобрительно улыбнулась, увидев, как мама кивнула головой в знак согласия.