— Но… она же в опасности! — вскричала Мелодия, — я не могу просто смотреть на это! Не могу осознавать, что ее продадут, как животное, каким-то жестоким людям, если ничего не сделать!
Мелодия посмотрела на пузырь, изображающий Загадку — сейчас юная фея горько плакала, вновь не получив помощи и поддержки.
— Я еще не сделала для Загадки ничего, — с глухой злобой в голосе произнесла Исследовательница гроз, — для чего тогда я стала наблюдать за ней? Когда наступит тот момент, когда я могу придти ей на помощь?
Салеймар молчал, ничем не подав вида, что слова Мелодии дошли до него. А Загадка уже не плакала — она вдруг начала крушить все подряд, и ее искаженное лицо выражало острую ненависть, переходящую в ярость.
— Теперь она нас ненавидит, — прошипела Мелодия зло, — и не удивительно — мы обещали помогать, но каждый раз в опасной ситуации оставляли ее одну. Ей придется самой пытаться решить и эту, очень сложную, задачу…
Она почувствовала, что и ее душой завладевает ярость, которая, все же, не смогла заполнить все ее существо.
— Она не одна, даже если мы не можем придти ей на помощь, — заговорил Салеймар внезапно, — у нее есть друзья на земле, может, они помогут Загадке. И тогда ее освобождение будет выглядеть естественно…
Эти слова привели Мелодию в еще больший гнев, что затуманил сознание. Она попыталась выбраться из плена, и, когда не получилось, начала выкрикивать все, что накопилось у нее в душе:
— Да для тебя главное — твое благополучие, а не счастье Загадки! Как ты вообще смог стать Исследователем гроз? Ты же совершенно бездушный! Если бы Викториан был здесь, он бы не отнесся к моей просьбе так равнодушно!
Она увидела, что ее слова вывели Салеймара из равновесия.
— Викториан тоже не стал бы потакать тебе, что бы ты ни думала, — прошипел он в раздражении, — значит, он такой же бездушный, как и я.
— Неправда! — выкрикнула Мелодия, — он ведь столько раз приходил мне на помощь, когда я путешествовала по земле! И во время его приходов я чувствовала, что он сопереживает мне и радуется вместе со мной. Зато ты, я уверена, спокойно смотрел на все тяготы моего пути, и даже отговаривал остальных Исследователей гроз от попыток помочь мне…
Она осеклась — лицо Салеймара вдруг исказилось от ярости, и одновременно с этим Исследовательница гроз почувствовала, что путы стали слабее. Еще немного, и она сможет освободиться…
Посмотрев на Загадку, уснувшую в своей темнице, Мелодия перевела взгляд вновь на Салеймара. И удивилась, увидев в каждой черточке его лица боль и горечь.
— Ты не права, — произнес он тихо, словно через силу, — можешь не верить, но когда ты оказывалась в опасности, я первый хотел мчаться тебе на выручку. И тогда меня сдерживали Викториан и Лиернис.
— Что? — переспросила Мелодия непонимающе, — ты хотел помочь мне больше, чем другие Исследователи гроз? Но почему?
— Я думал, ты догадаешься… — прошептал Салеймар, — наверняка ты замечала, что мои энергии теплее, чем энергии Викториана.
— Да, замечала. И долго не могла понять, отчего так. И до сих пор не понимаю.
— Тогда я тебе объясню. Ты уже знаешь, что фея-новичок перед путешествием впервые видит тройку Исследователей гроз, и чувствует к одному из них симпатию. Обычно он испытывает к фее то же самое. Но иногда бывает иначе — Исследователь гроз привязывается к фее, а она выбирает в наставники другого. Так произошло со мной — увидев тебя, я всей душой пожелал, чтобы ты выбрала меня. Но тебе ближе оказался Викториан, и он же получил право приходить к тебе на земле. Я долго не мог понять, как он может рассуждать трезво о путях помощи тебе, пока ты в опасности, и различать опасные ситуации для тебя и не очень. Я смотрел, как он навещает тебя, чувствуя боль от невозможности увидеть тебя воочию. А когда ты пела свои песни… Моя душа неистово рвалась к тебе, и Викториан с Лиернис вдвоем удерживали меня.
Мелодия, слыша все это, никак не могла избавиться от чувства нереальности происходящего. Сейчас Салеймар был совсем другим, и ей показалось, что она раньше его и не знала вовсе.
— Но больнее всего мне было бездействовать, когда тебе причиняли боль. Меня едва остановили, когда твой враг запер тебя, и мучил, а потом издевался над твоим другом барсом на твоих глазах. Я думал, ты не выдержишь напряжения во время долгого похода, и чудом для меня стала та лавина, засыпавшая твоих врагов. И тот момент, когда ты потеряла последнего друга, став почти мертвой, я помню даже сейчас — я с жаром уверял всех, что мои чувства к тебе смогут тебя оживить, и ты продолжишь путь… Но меня никто не слушал, и лишь незнакомый человек смог помочь тебе.
Он замолчал, опустив взгляд, а Мелодия пыталась все осознать. Она и раньше чувствовала, что Салеймар к ней неравнодушен, но даже не предполагала, что стала ему уже после первой встречи настолько дорога. Почему же тогда он был с ней суров, когда она стала охотницей на демонов?
Этот вопрос Мелодии озвучивать не пришлось — Салеймар сам ответил на него тут же:
— Путешествие по земле сделало тебя сильнее, и сразу после него ты стала охотницей на демонов. Теперь я мог приходить к тебе вместе со всеми, но мне этого было мало. Я все время наблюдал за тобой тайком, а когда ты и Фуэно отправились в патруль дальних пределов, мучился от безвестности. А потом… вы появились, и ты призналась в том, какую ошибку совершила. Я не смог поверить, что самая дорогая мне фея предала всех жителей Туманной долины, и меня тоже, и мои чувства к тебе окрасились ненавистью, вспыхнувшей подобно костру. Поэтому я предложил изгнать тебя, а когда ты вернулась, хотел выгнать вновь. И лишь твой развившийся дар погасил эту ненависть, и пробудились прежние чувства к тебе.
Он замолчал, неотрывно глядя в глаза Мелодии. А она, услышав все это, теперь поняла, что Салеймар тоже испытывал мучения от невозможности помочь ей, как и она сейчас, неспособная помочь Загадке.
— Теперь ты стала Исследовательницей гроз — отчасти благодаря тому, что твоя сила возросла через принятие самостоятельных решений в сложных ситуациях, и пережитым страданиям. Это все тебя закалило, и ты должна понимать, что Загадка, подобно тебе, станет сильнее, если выйдет из этой трудности сама, без нашей помощи.
Глядя на юную фею, Исследовательница гроз медленно кивнула. И тут же ощутила, что ее движения больше ничто не сковывает.
— Значит, нам остается только смотреть, что будет с Загадкой дальше? И надеяться на нее? — спросила она.
Салеймар кивнул.
— Да. Я уверен — все обойдется. Так что не волнуйся понапрасну.
Теперь Мелодия ощутила, что верит ему, и смогла окончательно успокоиться. Да, она будет верить в Загадку, и ее друзей…
… Проснулась Загадка, ощущая, что вокруг по-прежнему темно. Свет фонаря куда-то исчез, наверное, капитан Норд унес его. Жаль, без света ей было еще тоскливее…
Она не знала, сколько времени прошло с того момента, как ее запер сюда жестокий человек, показавшийся вначале добрым другом. Время вообще не ощущалось, а тишина и темнота увеличивали, с каждым мгновением, страх в душе. Она завопила, стремясь разрушить тишину, но темнота действовала так же угнетающе, ее Загадка разрушить не могла. В бессилии и отчаянии, фея сжалась у стены, надеясь, что вот-вот ее одиночество кто-нибудь нарушит. Но надежды не сбывались — она оставалась в этой мрачной темнице, и уже начало казаться, что она попала в кошмар, который длится неизвестно сколько времени. Она сначала старалась не думать об этом, но неутешительные мысли возвращались, едва фея прогоняла их. И, наконец, захватили ее сознание. Теперь ей казалось, что она даже пошевелиться не может, выкрикнуть что-нибудь. Но почему-то ужас это не порождало, словно все ее эмоции притупились. Она отметила, что в какой-то момент стало светлее, а потом — прохладу чего-то текучего вокруг. Вроде бы к ней кто-то прикасался, но она ощущала это очень слабо, словно и ощущения кто-то украл.