— Шади!!! — закричала она и стекло разделяющее их осыпалось мелкими осколками, больно жалящими кожу, превращаясь в серый пепел, не долетая до пола.
— Что случилось, Фэй? — послышался сзади голос Шэна и она обернулась к нему, собираясь сказать что-то, да так и застыла, чувствуя, как замирает болезненно сердце.
Её любимый муж шёл к ней, а вокруг всё осыпалось пеплом. Растаяли стол и кресла, подёрнулись серостью стены, начав оползать грудой золы. И с каждым шагом князь становился всё бесцветней, пока порывом ветра его не развеяло в прах.
— Нет, Шэн!!! Нет!!! — закричала она, падая на колени, зажимая руками рот. Умирая с каждой секундой.
— Мама! — голос Шадари раздался совсем рядом. Руки сына подхватили её с пола и голубые, как у отца, глаза уставились прямо в душу. — Мама. Не плачь! Я обязательно буду! Слышишь? Я буду! Тебе пора возвращаться! Отец идёт за тобой.
— Что? Куда возвращаться? — Фэй ухватилась за его запястья и оглянулась вокруг. И задохнулась от бескрайней и безликой серости. — Шади, не оставляй меня.
— Мама, я не могу. Мне лишь предстоит родиться. Но знай, я люблю тебя. — произнёс он и обнял. Фэй обхватила сына обеими руками, надеясь удержать. И завыла раненым зверем, почувствовав, как осыпается он пеплом под её ладонями.
— Шади, не оставляйте меня здесь, вернитесь. Я люблю вас!!! Шади!!! Шэн!!!
Пустота вокруг выкачивала из Фэй все силы. Внезапно оказалось, что она шагает куда-то, держась за призрачную, едва ощутимую нить, не чувствуя ни ног, ни остального тела. Рыдания сотрясают её, но и этого она не ощущает, постепенно прекращая существовать.
— Шэн!!! Где же ты?!!
— Я здесь, девочка. О боги! Я нашёл тебя! — наверное чьи-то руки её подхватили. Фэй уже не чувствовала этого. Лишь осознала краем сознания, что прекратила идти. Прошептала пересохшим губами.
— Нет, мне надо идти. Иначе меня не станет. Шади сказал, что ты идёшь за мной.
— Я уже пришёл, маленькая.
— Шэанард, надо спешить. Она на грани. — послышался ещё один голос, незнакомый, чужой. Но Фэй уже было всё равно. Она так устала бороться.
Глава 26
Кто-то сжимал её в стальных тисках объятий. Так сильно, что дышать было больно. И вместе с тем она готова была плакать от счастья, что чувствует всё это.
— Маленькая моя, любимая, пожалуйста открой глаза. Уже всё позади. Ты справилась, ты продержалась. Извини, что так долго. Как же я боялся тебя потерять. Девочка моя любимая. — этот хриплый шёпот ласкал слух знакомыми вибрациями. Ноздри щекотал такой родной запах самого лучшего мужчины во всех мирах. Её Единственного.
— Шэн? — просипела она так, словно вечность не разговаривала. Горло пересохло и саднило. — Ты настоящий?
— Да, маленькая, да. Наконец-то ты проснулась. Я теперь готов тебе всю жизнь не давать спать ночами. — её закрытые веки тут же принялись целовать сухими губами.
— Я догадывалась, что ты садист. — у неё даже получилось изобразить хмыканье.
— Для тебя кто угодно, душа моя.
“Душа моя”. Тот другой Шэн, из несуществующей жизни никогда её так не называл.
— Я люблю тебя. — жалела ли она о чём-то больше, чем о том, что не сказала ему?
Рядом воцарилась тишина, а потом прозвучало рычащее
— Меня, или Шади?
— Дурак.
— Фэй!
— Я вроде как, едва не умерла, а ты мне сцену ревности решил закатить? — от возмущённия даже глаз один смогла открыть.
— Ну надо же тебя как-то взбодрить. — хмыкнул её несносный, невыносимый и самый лучший. А потом опять состроил серьёзную рожу. — А всё же, кто такой этот Шади? Там ты звала его едва ли не чаще, чем меня.
— Шади — потрясающе красивый юноша с огромным магическим талантом и самой обаятельной в мире улыбкой.
— Меня немного успокаивает твоё “юноша”, но вспоминая себя юношей я понимаю, что возраст не помеха.
Ей хотелось смеяться. Безумно, безудержно, хохотать так, как делала разве что в детстве. Как можно спутать это чувство, когда не знаешь чего больше хочешь — стукнуть, или поцеловать, когда мужчина рядом воспринимается не идеальной мечтой, что сбылась, а несносной, но привлекательной рыжей заразой, чьи недостатки ещё более ценны, чем достоинства. Вот он. Её идеальный. Настоящий.