Значки, на которые она показывала, были такими маленькими, что даже Тралл не мог как следует разглядеть их.
— Безопаснее всего тебе сейчас идти сюда, в самую глушь. Я слышала, что где-то там все ещё скрывается кое-кто из твоего народа, и люди Блэкмура никак не могут их отыскать, только следы. — Она подняла глаза на орка. — Хорошо бы тебе найти их, Тралл. Они помогут тебе.
«Твой народ» — так сказала Тарета. Не «орки», не «эти твари», не «эти чудовища». Тралл ощутил такой прилив благодарности, что на миг даже лишился дара речи. Наконец он смог выговорить:
— Почему ты все это делаешь? Почему ты хочешь помочь мне?
Тарета твёрдо смотрела на него, нисколько не смущаясь его уродством.
— Потому что я помню тебя ещё совсем маленьким. Ты был мне как младший братишка. Когда-когда Фаралин умер, ты стал моим единственным младшим братом, другого не было. Я видела, что они творили с тобой, и ненавидела их за это. Я хотела помочь тебе, хотела быть тебе другом. — Тарета отвела взгляд. — К тому же мне перепадает не больше нежности от нашего хозяина, чем тебе.
— Он сделал тебе больно? — Тралл сам удивился той ярости, которую ощутил.
— Да нет. Ничего серьёзного. — Одна её рука будто сама потянулась к запястью другой, осторожно потёрла. Под рукавом Тралл разглядел след уже почти сошедшего синяка. — Это не физическая боль. Тут все сложнее.
— Расскажи мне.
— Тралл, время…
— Расскажи мне! — прогремел он. — Ты же мой друг, Тарета. Больше десяти лет ты писала мне письма, дарила мне радость. Я знал, что есть кто-то, кто понимает, кто я на самом деле, понимает, что я не просто какой-то… какое-то чудовище на гладиаторской арене.
Он как можно бережнее положил руку ей на плечо, вложив в это прикосновение всю нежность, которая была в его сердце.
— Расскажи мне, — мягко повторил он.
Её глаза заблестели. Он видел, как какая-то жидкость выливается из них и стекает по щекам.
— Это такой стыд, — прошептала Тарета.
— Что у тебя с глазами? — удивился Тралл. — И что такое «стыд»?
— О Тралл! — воскликнула девушка, и в голосе её зазвучали слезы. Она вытерла глаза. — Это слезы. Они текут, когда нам так грустно, так плохо на душе, как будто боль переполнила нам сердце и ей больше некуда излиться. — Тарета, дрожа, перевела дыхание. — А стыд… это когда ты сделал что-то настолько противоречащее всему тому, во что ты веришь, что ты не хочешь, чтобы кто-нибудь узнал об этом. Но об этом знают все, так что и ты, конечно, тоже вправе узнать. Я… женщина Блэкмура.
— Что это значит?
Она печально посмотрела на него:
— Ты такой невинный, Тралл. Такой чистый. Но наступит день, и ты поймёшь.
Внезапно Тралл припомнил обрывки хвастливой болтовни, которые долетали до него на тренировочной площадке и понял, что имела в виду Тарета. Но он не почувствовал никакого стыда, только ярость. Блэкмур пал ещё ниже, чем Траллу представлялось возможным. Уж он-то знал, каково это — быть совершенно беспомощным перед Блэкмуром, а Тарета была такой маленькой и хрупкой, она не могла постоять за себя.
— Идём со мной! — с жаром предложил он.
— Не могу. Что он сделает с моей семьёй, если я убегу… Нет. — В горячем порыве она подалась вперёд и схватила его за руки. — Но зато ты можешь. Пожалуйста, уходи прямо сейчас. Я буду спокойнее спать, зная, что тебе удалось сбежать от него. Наслаждайся свободой за нас обоих.
Тралл не смог вымолвить ни слова и просто кивнул. Он знал, что будет тосковать по ней, но теперь, когда он поговорил с Таретой по-настоящему, боль расставания стала ещё сильнее.
Она снова утёрла лицо и заговорила более твёрдо:
— Я собрала тебе еды и положила несколько мехов с водой. Ещё мне удалось стащить для тебя нож. Больше я не осмелилась ничего взять. И я бы хотела, чтобы ты взял это.
Она склонила голову и сняла с длинной шеи изящную серебряную цепочку с маленьким полумесяцем.
— Недалеко отсюда есть старое дерево, в которое когда-то попала молния. Блэкмур разрешает мне здесь гулять когда захочу. Хоть за это ему спасибо. Если ты когда-нибудь окажешься в беде, положи ожерелье в расколотый ствол, и я снова приду в эту пещеру и сделаю всё, что смогу, чтобы тебе помочь.
— Тари… — Тралл посмотрел на неё несчастными глазами.
— Быстрее. — Она бросила встревоженный взгляд на Дэрнхолд. — Я заготовила историю, чтобы объяснить своё отсутствие, но чем скорее я вернусь, тем правдоподобнее она будет выглядеть.