Визгливый смех Блэкмура вдруг затих. Мир вокруг него обрёл необыкновенную чёткость, и впервые с тех пор, как он допился до того, что приказал казнить Тарету Фокстон, к нему вернулась ясность мышления.
Лангстон не преувеличивал. Сила Тралла была огромна, и попытка Блэкмура сломить дух орка не увенчалась успехом. Это ещё сильнее разожгло ненависть генерал-лейтенанта, и он, превозмогая поступающую дурноту, в смятении смотрел, как сотни, нет, тысячи огромных зелёных тел смертоносной рекой текут к крепости.
Ему надо выбираться отсюда. Так или иначе, Тралл найдёт его и убьёт за то, что он сделал с Таретой…
«Тари, Тари, ведь я любил тебя, почему же ты так поступила со мной?»
Крики неслись отовсюду. У одного уха Блэкмура что-то тявкал Лангстон, его смазливое личико стало лиловым, глаза выкатились от ужаса. У другого уха, издавая какие-то бессмысленные звуки, гремел голос Сержанта. Блэкмур беспомощно уставился на них. Сержант выплюнул ещё несколько слов, потом повернулся к защитникам крепости. Они по-прежнему заряжали пушки и стреляли, а прямо под Блэкмуром перешли в нападение конные рыцари. Снизу доносились боевые кличи и звон стали. Чёрные доспехи его людей смешались с зелёными шкурами орков, и тут и там мелькали белые пятна, как будто… Свет Великий, неужели Тралл действительно сумел заманить в свою армию белых волков?
— Слишком много, — прошептал он. — Их там слишком много. О, до чего же их много…
Стены крепости снова дрогнули. Блэкмура объял такой ужас, какого он не знал никогда в жизни, и он рухнул на колени. В таком положении, на четвереньках, как собака, он и спустился вниз по ступеням во внутренний двор.
Все рыцари были за стенами, сражались и, как предположил Блэкмур, гибли. Оставшиеся внутри люди кричали и вооружались всем, чем только можно было защитить себя: косами, вилами и даже деревянным учебным оружием. В нос Блэкмуру ударил странный, но знакомый запах. Так пахнет страх. Когда-то в сражениях он весь провонял этим ароматом. Он и сейчас чувствовал, как этот запах исходит от трупов убитых, но успел забыть, как эта вонь выворачивала ему желудок.
Так не должно было быть. Орки по ту сторону ворот должны были стать его армией. Их предводитель, снова и снова выкрикивающий имя Блэкмура там, за стенами, должен был стать его покорным рабом. Здесь должна была быть Тари… да, кстати, где она?… И тут он вспомнил, губы его зашевелились, повторяя приказ, отнявший у неё жизнь, и его стошнило прямо перед солдатами. Тошнота выворачивала наизнанку его желудок, выворачивала наизнанку его душу.
— Он больше не может командовать! — взревел Лангстон в дюймах от уха Сержанта, силясь перекричать грохот пушечных залпов, лязг мечей о щиты и крики боли. Стены снова задрожали.
— Он давно уже не может командовать! — отозвался Сержант. — Теперь вы наш командир, лорд Лангстон! Что прикажете?
— Сдавайтесь! — ни секунды не колеблясь, взвизгнул Лангстон.
Сержант, не отрывая взгляда от шедшей тридцатью футами ниже битвы, покачал головой.
— Слишком поздно! Блэкмур погубил нас всех. Теперь придётся драться, пока Тралл не перебьёт нас всех. Что прикажете? — требовательным тоном повторил Сержант.
— Я… я… — Последние остатки мужества покинули Лангстона. То, что сейчас происходило, называлось сражением, а сражение было противно самой сущности этого человека — уже дважды он сталкивался с ним лицом к лицу и оба раза терпел сокрушительное поражение. Он знал, что он трус, и презирал себя за это, но факт оставался фактом.
— Разрешите, я приму командование обороной Дэрнхолда, сэр? — спросил Сержант.
Лангстон поднял на старшего благодарный взгляд влажных глаз и кивнул.
— Ну что же, ладно, — вздохнул Сержант, повернулся к людям во дворе и начал выкрикивать приказы.
В это мгновение ворота с треском рухнули и во внутренний двор одной из самых могучих крепостей ворвался поток орков.
20
Небеса будто распахнулись, и все вокруг заволокла пелена ливня. Тёмные волосы Блэкмура мокрыми прядями липли к лицу, утоптанная почва внутреннего двора превратилась в скользкую грязь. Блэкмур поскользнулся и тяжело рухнул на землю. С усилием поднявшись, он заковылял дальше. Остался только один способ бежать из этого кошмара, полного крови и страшных криков.
Блэкмур добрался до своей спальни и бросился к письменному столу. Дрожащими пальцами он вынул ключ, дошёл до своей постели, отдёрнул гобелен и вставил ключ в скважину.
Совсем забыв о ступенях, он ринулся в туннель и с грохотом полетел вниз. Но пьяному море по колено, и он отделался несколькими синяками. Света, падавшего сюда из открытой двери, хватало всего на несколько ярдов, дальше путь уходил в кромешную тьму. Стоило захватить с собой лампу, но теперь было уже слишком поздно. Слишком поздно, ничего нельзя изменить…