Через 6 часов, приступив к обсуждению с наземными службами план эвакуации из океана, мы вновь заинтересовались «золотыми птицами» и стали чаще поглядывать в иллюминатор. Наше воображение силилось предположить, какие они, пилоты невиданных межгалактических кораблей?
Хозяева инопланетных звездолётов не выходили наружу. Наверное, они тоже наблюдали за нами и, удивляясь прогрессу земной жизни, рассуждали: «Раньше-то, помнишь, полмиллиона-то лет назад, земные люди казались нам нерасторопными. А сейчас-то видишь что — земляне уже летают вовсю… Так-то… Н-да…»
Без сомнения, инопланетяне радовались за нас. И мы за себя — тоже. В общем, столько радости кругом было, что Аня даже прослезилась от счастья. Ну, это понятно. Это очень даже по-женски. А то я уже стала подумывать, что я одна плакса во всей Вселенной.
А во Вселенной и не нахнычешься как следует: там слёзы лить нельзя. Не то что на Земле. Тут какое удобство для рыданий: всхлипывать можно было, сколько душеньке угодно и не портить слезами скатерть. Как сказано в поэме Гомера «Илиада»: «Плачем вы все насыщайтесь…» (Песнь 24, строка 717). Я достала носовой платок и приготовилась поплакать за компанию. От избытка чувств, знамо дело… Но не тут-то было! Не хотели глаза плакать. Они разглядывали «золотых птиц». Почему инопланетных космических кораблей прибыло так много? Они что, намерены заселить Землю? А, может, перед нами не инопланетные, а местные корабли? Куда это они собрались?
Неожиданно запищал «Золотой Бутон». Сквозь прозрачную крышку прибора, предусмотрительно накрепко привинченного Васей к столу, проступила картинка звёздной Вселенной. Мы все трое поспешили занять места около стола и стали всматриваться в «волшебное блюдце с красным яблочком в середине». Никто из нас не решался не только открыть, но даже притронуться к сказочно красивому прибору. Мы остерегались неловким движением испортить устройство, потому как подобострастно относились к достижениям технической мысли. Мы сидели и смотрели на мигающие картинки и боялись шелохнуться, чтобы ненароком не заслонить портал приёма.
«Золотой Бутон» настойчиво продолжал издавать мелодичные позывные. Мелодия проявлялась чисто, без искажений, что говорило о том, что сигнал поступает с не очень далёкой планеты. По космическим меркам понятие «не очень далеко» обозначало область Млечного Пути, то есть, с нами выходила на связь наша же Галактика.
Неожиданно проступавшие на экране картинки серебристой Вселенной сменились текстом. Сквозь закрытую прозрачную поверхность буквы читались задом-наперёд, так как были начертаны на внутренней стороне крышки компьютера. Мы разобрали только одну загадку: «Я И ЛЛИ ДО РЕТСА», что являлось перевёрнутым отражением слова Астеродиллия. Затем мы расшифровали «1-МСБ К ЕИНЕЩАРБО» и догадались, что информация предназначалась для нас.
Конечно, абсолютно все миры, даже очень далёкие галактики, приняли это сообщение наравне с нами, ведь приёмники «Золотые Бутоны» на всех космических кораблях всегда находятся в рабочем состоянии. Но ответ ожидался именно от нас.
Что касается остальных звездолётов Вселенной, то они имели право не придавать значения данному сообщению, так как оно было личным и его адресат конкретизирован. К тому же большой текст вряд ли будет прочитан во всей Вселенной верно, ибо помехи, сопровождающие большие расстояния, неизбежно исковеркают часть букв. Недаром же в космосе принято общаться символами — они, даже слегка видоизменённые долгой дорогой, всё равно могут быть восстановлены путём логического умозаключения, встраивания в образец шаблона, известного каждому.
В данном случае оригинал текста было важно понять именно нам, о чём отправитель сообщения уведомлял в начале письма. Когда пишутся подобные личные сообщения, то никто из тружеников межзвёздных просторов может не волноваться о том, что не понял какой-то важной информации общезвёздного масштаба. В личных сообщениях такой информации просто-напросто нет. Сообщение частное. Тем не менее знает о нём каждый член экипажа любого космического корабля. Так положено. Никаких секретов в космосе.
— Раз пишут нам, то мы обязаны прочитать, — Аня решительно потянула крышку устройства на себя.
— Тогда я пересяду на другой стул, чтобы не читать задом-наперёд, — заняла я место напротив, благо около стола было пять привинченных стульев.