— Интересно, интересно, — протянула я, пристально рассматривая символы воинского успеха, своего учителя. — И кто же пожаловал к нам в гости? Опять, небось морские дружины кровавого данского короля?
Уж лучше бы они, госпожа, — не сдержал озабоченного вздоха дядюшка, — однако давай обо всём поговорим в пакгаузе. Мне необходимо поесть и выпить чего нибудь бодрящего.
— Да-да, конечно, — спохватившись, заторопилась я, — ты тогда ступай в гостиную, отдохни с дороги, а я принесу еду и вино.
— Нет, госпожа, — дядюшка отрицательно замотал головой, — только не вино. Лучше крепкий чай с мёдом. И… Прости, что тебе, ярлинке, приходится заниматься таким простолюдинским делом, как кухонные хлопоты. Но уж больно я подустал с непривычки, после стольких лет, расслабляющей, мирной жизни. А может и постарел, кто знает?
— Дядюшка, не говори глупости, — наклонившись, я, чмокнула его в щёку, — тебе о возрасте ещё рано вспоминать.
Дядюшка в ответ неопределённо хмыкнул и перевёл разговор на иное:
— А как там наш волк, госпожа? Надеюсь ему получше?
— По крайней мере, не хуже, — довольно уверенно заявила я, — рыжий пройдоха, почти всё время дрыхнет и лишь изредка просыпается попить воды.
— Надо будет опять осмотреть его раны, — пробормотал дядюшка, но, судя по отстранённому взгляду, мысли его, были не о том.
В коридоре пакгауза, я пропустила его вперёд, а сама задержалась возле третьей двери, находящейся с правой стороны от входа. Здесь располагалась кухня с небольшой кладовой, чьи стены покрывал ровный слой Магического Льда. Войдя вовнутрь, я первым делом разожгла маленькую печь и поставила на неё чайник. После чего нанесла визит в кладовую, где разжилась солидным куском окорока, четвёртой частью головки сыра, копчёной рыбой-усачом, приготовленной по рецепту дядюшки, а так же солёными грибами из одной бочки и мёдом из другой. Всё это я разместила на прихваченном с собой подносе, который затем поставила в кухне на стол. Вода к тому времени уже закипела, я залила ею чай в заварнике, а сама, пока он настаивался, принялась нарезать аккуратными кусками сыр, окорок и рыбу. Грибы я положила в глиняную миску, покрытую чудной, цветной росписью, а мёд, в специально предназначенную для этой цели — эльфийскую, белоснежно-фарфоровую чашу. Сухарики же, хранившиеся на кухне в кожаном мешке, насыпала горкой просто на поднос.
Со всей этой снедью и успевшим настояться, горячим, чаем, я поспешила в гостиную. Дядюшку я застала сидящим на ковре, возле поскуливающего от радости Локи. Завидев меня, рыжий пройдоха даже попытался по привычке, энергично завилять хвостом, но получилось у него, пока ещё довольно вяло. Тем не менее, ноздри волчьего носа, учуяв появившийся в комнате соблазнительный запах мяса, исходящий от подноса, сразу возбуждённо затрепетали.
Дядюшка, мгновенно уловив этот интерес к пище, рассмеялся и вымолвил лишь два слова:
— Будет жить!
Обрадованные, пусть и незначительным на первый взгляд улучшением состояния нашего пациента, мы сообща подкормили Локи. И только потом приступили к трапезе сами, усевшись за круглый стол, в кресла, расположенные напротив.
Завтрак прошёл в абсолютном молчании: дядюшка сосредоточенно, с аппетитом ел, я не отставала от него, отодвинув любопытство, на второй план. Когда, наконец, мы приступили к чаю с мёдом, и дядюшке надоело ловить мои выжидающие взгляды, он одним глотком допив содержимое своей чашки, с непривычной хрипотцой пробормотал:
— Беда, госпожа… На твои владения надвигается страшная беда. Безродные идут…
— Безродные? — с лёгкой насмешкой переспросила я, стараясь выглядеть спокойной и уверенной. — Дядюшка, но их не может быть много. А значит проблема сия не стоит выеденного яйца. Мы вызовем из Края войско и перебьём мерзавцев, всех подчистую.
— Вряд ли это будет так просто, госпожа, — испустив тяжкий вздох, возразил дядюшка. — Суть в том, что их количество — семьсот человек, ну или около того.
— Сколько? Семьсот? — невольно опешила я. — Да откуда же столько изгоев, взялось в нашей, позабытой богами, глуши?
— Хм-м, полагаю, мне стоит обо всём поведать по порядку, — не переставая хмуриться, проронил дядюшка, в ответ на мою удивлённую тираду. — А начну с того, что место схватки Локи с неизвестными, я обнаружил на востоке, в двух часах пути от плато. Это произошло на небольшой поляне, посреди густого, старого ельника. На ней, совершенно случайно, волк наткнулся на троих вооружённых людей, жаривших добытого оленя. Он понаблюдал за ними, и видимо сделав вывод что, пришельцы представляют для тебя угрозу, внезапно напал. Но атакованные им люди оказались не лыком шиты, они мигом схватились за оружие и волку пришлось худо. В первые же секунды боя, лезвие кинжала пронзило его бок, однако, несмотря на это, он таки свалил одного врага наземь, стремясь прокусить горло. Да только ничего у рыжего не вышло, ибо меч второго человека, рассёк ему шею и если б он тот час не отпрыгнул в сторону, клинок третьего, наверняка разрубил бы череп. В общем, волк едва унёс ноги и потом с превеликим трудом добрался до плато. Дабы разобраться в произошедших событиях, мне понадобилось не более десяти минут. После чего я не мешкая, отправился по следам незнакомцев, направившихся на юго-восток, в сторону Края Медвежьих Полян и настиг их уже под вечер. Все трое, как я и предполагал, были опытными бойцами, но я, используя фактор внезапности, сразу же сразил двоих: первого, шипом в горло, второго, кинжалом в живот. С третьим мы немного посостязались в фехтовании и хоть парень показал себя довольно неплохим мечником, моё умение владеть острой сталью, взяло над ним верх. Однако я не стал спешить с нанесением смертельного удара, а удовлетворился лишь отрубленной кистью правой руки. Ведь мне нужны были сведения о замыслах этих людей, мертвецу же, язык, увы, не развяжешь.