— На это сильно не рассчитывайте. У изгоев, имеются в наличии подзорные трубы, — просветила я присутствующих. Потом подумав, уточнила — По крайней мере, одну я видела точно.
— Госпожа, пусть уходящие к лагерю, возьмут с собой отрезанные тобой уши, — подкинул отличную идею, заухмылявшийся дядюшка, — полагаю, они очень раззадорят незваных гостей.
— Наши сородичи будут здорово рисковать, — первым озвучил, втайне тревожащую всех мысль, обычно весёлый, симпатичный сотник Айвар, выглядевший сегодня, непривычно хмурым. — А большинство из них, совсем мирные люди, которые не сумеют себя защитить, сложись ситуация не в их пользу.
— Значит надо сделать так, что бы всё прошло успешно. — С непреклонной твёрдостью заявила я. — А насчёт упомянутого риска, могу сказать лишь одно — среди крестьянского отряда нет стариков и подростков. Они все — взрослые мужчины, обязанные вести себя, соответственно этому статусу. Хм, по крайней мере, при необходимости. О том, что эта необходимость настала, полагаю ясно всем тут присутствующим.
После моего ответа, повисла напряжённая тишина. Все переваривали тот факт, что я допускаю мысль, пожертвовать самыми беззащитными своими подданными. Что ж, если кому-то сиё не нравится, пусть не нравится. Я же, ярлинка, обязана поступать из высших соображений всеобщей пользы. Ибо пусть лучше погибнет двести-триста человек, чем поляжет всё войско, а сам Край попадёт в жесточайшую, бессрочную кабалу.
Разрядил обстановку всегда крайне дотошный Эльтор, командир разведчиков и дядюшкин любимец.
— Госпожа, а каково расстояние от лагеря Безродных, до места засады? — деловито, словно ни в чём ни бывало, осведомился он.
— Примерно около мили, — ровным голосом сообщила я. — И это довольно немного.
— Ага, верно, только если не принимать в расчёт бегущих по пятам разъярённых головорезов, — тихо, под нос, буркнул всё тот же Айвар, но услышали его конечно все. — А вдруг наши вообще не успеют туда добежать?
— Значит, они погибнут впустую, без пользы, — так же тихо ответила я, — но в голосе моём, помимо воли прорезалась угроза. — И тогда уже, нам придётся схлестнуться с изгоями, не имея фактора внезапности, дающего нам, большое преимущество.
— Предлагаю впредь высказываться по существу, — неодобрительно покосившись на сотника копейщиков, предложил воевода, — ибо, что толку в бесполезных сожалениях? Да, нам всем жалко тех, кто послужит приманкой. Но мы на войне!
— Тогда по существу, — угрюмо бросил Айвар, — если госпожа ярлинка не против, я тоже пойду к лагерю этих псов.
— Не возражаю, — согласилась я, без особых раздумий. — Там действительно не обойтись без хорошего командира, способного принимать решения в сложной, быстро меняющейся обстановке. Однако есть условие, сотник: голову выше и прими менее похоронный вид. Ведь ты должен воодушевлять людей, а не наоборот.
— Возможно… В погоню за нашими, бросится не весь хирд, — предположил сотник Рагнар, задумчиво потирая бритый подбородок. — И что тогда?
— Ничего катастрофического в подобном развитии событий я не вижу, — сходу отмёл сомнения великана, воевода Хаген. — Уничтожив одну часть изгоев, мы уже на равных, возьмёмся за другую.
— Согласен с воеводой, — без колебаний заявил сотник Энгус. — Только я предлагаю поступить тогда следующим образом. Истребив изгоев на проплешине, мы якобы удовлетворяемся достигнутым и уходим. А ночью нападаем на их лагерь и добиваем остальных.
— Не поверят и будут настороже, — проявил вполне понятное недоверие, сотник Хальфдан. — А темнота будет работать как на нас, так и на Безродных. Да и сколько их разбежится, кто проследит?
— Усыпить подозрения хирдманов, дело вполне реальное, — возможно излишне самонадеянно, заверила я присутствующий совет. — Для этого проведём с ними переговоры. Заключим компромиссный договор устраивающий, хм, обе стороны, а ночью, закончим начатое днём.
— Э-э-э, но это же не честно, — помявшись, заметил сотник Рагнар.
— Нечестно? — переспросила я, глядя ему прямо в глаза. — Скажи это тем детишкам, которых загубили вояки хирда. И мне интересно, что они тебе ответят?
— Госпожа правильно мыслит, — встал на мою сторону воевода Хаген. — С этим отребьем, нельзя играть в благородство. Уж больно ставки высоки.
Дядюшка принял моё предложение широкой улыбкой и поднятым вверх, большим пальцем, правой руки.
Остальные, не исключая потупившегося Рагнара, одобрительно загудели.
Меня это вполне устроило, и я перевела разговор, в русло подготовки самой западни, коротким, сухим вопросом: