В 1959 г. римский папа Иоанн XXIII в энциклике «Princeps pastorum» призвал своих миссионеров в странах Азии, Африки, Америки изучать культуры отсталых в культурном развитии народов и племен «в философском и теологическом отношении» с целью обнаружения «точек соприкосновения ценностей местной культуры с христианской религией». Католические миссионеры, следуя указанию папы, проникают в отдаленнейшие уголки земного шара, где ищут свидетельства религиозных истоков человеческой культуры, в том числе и духовной. Этнографы в сутанах, изучая жизнь отсталых племен и народов, тщательно подбирают факты, якобы свидетельствующие о том, что основой человеческой мудрости был «пратеизм». По их словам, даже неандертальца в его жизни волновали всего лишь две религиозные проблемы: каузальная (причинная) и финальная (конечная). Разрешение этих проблем он получил, найдя объяснение причины и смысла жизни в боге, и тем самым сделал первый и решающий шаг в своем интеллектуальном развитии.
Богословы различных стран и конфессий, опираясь на необъективные или фальсифицированные факты, собранные католическими миссионерами, относят истоки познавательной деятельности человека к его религиозному творчеству. Так, лютеранский патер В. Копперс в вышедшей в ФРГ книге «Первобытный человек и его представления о мире» отождествляет возникновение науки с происхождением религии, проповедует, что религиозное чувство прирождено человеку, свойственно его природе, подобно голоду, любви, страху, и поэтому предшествует любой мысли о мире. Профессор Сорбоннского университета неотомист Э. Жильсон считает, что человек — это «метафизическое животное», которое свою духовную жизнь начинает со «встречи с богом». К ним примыкают и их заокеанские коллеги: американский теолог-протестант Ф. Хевнер в статье «Основные предпосылки христианского учения о космосе», постулировав родство религии и науки, ищет истоки последней в религиозно-мифологических верованиях прошлого. Аналогичной позиции в вопросе о происхождении человеческого знания, разума придерживаются и православные богословы[7].
Современные теологи, пытаясь доказать, что источником возникновения и развития познания, науки был бог, который «одарил человека разумом»[8], не жалеют усилий для опровержения материалистической концепции генезиса науки. Вот почему они с одобрением относятся к сочинениям ученых-идеалистов, исследующих первые шаги познавательной деятельности человека. Так, в 1969 г. во второй тетради западногерманского клерикального издания «Хердер—Корреспонденц» приводились восторженные отклики теологов о поисках учеными «прототипов научной теории» в религиозном творчестве первобытных и древних народов.
В своих сочинениях ученые, стоящие на идеалистических позициях, уравнивают в правах веру и знание, религию и науку. При этом в качестве методологического и мировоззренческого базиса используется причудливое переплетение шеллингианства и позитивизма (двух течений идеалистической философии). Под влиянием этих философских течений авторы ряда исследований по предыстории науки обращаются к религии, мифу как началу человеческой мудрости.
Как известно, в середине прошлого столетия немецкий философ Ф. Шеллинг в ряде своих работ отождествил знание с мифом, вывел «науку незапамятных времен» и философию из религиозных верований. Он высоко оценивал значение для развития науки мифотворчества, священных времен «молчания и тишины» и библейской мудрости. Мистические искания мыслителя, некогда сыгравшего значительную роль в формировании классической немецкой философии, пришлись по душе реакционерам: он был назначен прусским правительством на кафедру Берлинского университета. Ф. Энгельс, слушавший в молодости лекции Шеллинга, выступил с резкой критикой взглядов немецкого философа-мистика в памфлетах «Шеллинг о Гегеле», «Шеллинг и откровение», «Шеллинг — философ во Христе, или преображение мирской мудрости в мудрость божественную». Как известно, передовые ученые и философы отвернулись от Шеллинга, не приняли его реакционной «философии откровения», обскурантистского стремления подчинить разум вере. Но реакционные и клерикальные круги взяли эти идеи на вооружение. Так, последователь и ученик Шеллинга, Ф. Крейцер в первом томе своего четырехтомного исследования «Символика и мифология древних народов», развивая мысли Шеллинга, утверждал, что истинное знание содержится в божественном откровении, известном еще египетским жрецам.
7
См.: Светлов Э. Истоки религии. Брюссель, 1970, с. 20—21; Митрополит Николай. Слова и речи, т. II, 1950, с. 110.
8
См.: Populorum progressio. Окружное послание папы Павла VI о всестороннем развитии народов. Рим, 1966, с. 23.