Я хотел сперва покончить с предыдущей темой, твои вопросы увели меня немножко в сторону. Мы говорили об усадьбе, где мы жили, какая она была, какими были мои родители, об их культурном уровне, о том, чего они достигли, выйдя из очень бедных семей. Я говорил тебе о доме и о том, что отец привез с собой испанские обычаи.
В сущности, не помню, чтобы отец как-то проявлял свою религиозность, можно сказать, что этого почти не было. Я не мог бы даже ответить на вопрос, был ли он на самом деле верующим. Моя мать – да, помню, она была очень религиозная, и моя бабушка тоже.
Фрей Бетто. Например, он ходил по воскресеньям на мессу?
Фидель Кастро. Я же сказал, что там, где мы жили, не было церкви.
Фрей Бетто. Как в вашем доме праздновали Рождество?
Фидель Кастро. Рождество праздновали традиционно. Канун Рождества, двадцатое четвертое, всегда был праздничным днем; новогодняя ночь, с тридцать первого на первое, тоже была праздничной, люди веселились за полночь. Вроде был также религиозный праздник в день Святых невинных, кажется, 28 декабря; но обычно в этот день люди обманывали друг друга, подшучивали, рассказывали что-нибудь, чтобы им поверили, водили, что называется, за нос, подстраивали какие-то козни, обманывали, а потом говорили: «А ты и поверил, простофиля!» Это тоже было в дни Рождества.
Фрей Бетто. В Бразилии это 1 апреля.
Фидель Кастро. Ну, а здесь в конце года. Праздновали Рождество и также Страстную неделю.
Но я еще не ответил тебе на первый вопрос: была ли моя семья религиозной?
Надо сказать, что там, где мы жили, не было поселка, только отдельные постройки. Когда был совсем маленьким, под домом располагалась молочная ферма, позже эту ферму убрали оттуда. Кроме того, под домом всегда был загон для свиней и домашней птицы, как в Галисии; там прохаживались куры, утки, гвинейские курочки, индюки, гуси и несколько свиней – всякая домашняя живность. Позже молочную ферму устроили метрах в тридцати-сорока от дома; рядом была небольшая бойня, а напротив фермы – мастерская, где чинили рабочий инструментарий, плуги, все такое. Тоже в метрах тридцати-сорока от дома, но по другую сторону, находилась пекарня; метрах в шестидесяти от дома и недалеко от пекарни стояла начальная школа, маленькая общественная школа; напротив пекарни, у главной дороги – так называли земляную грязную дорогу, которая соединяла центр муниципии с усадьбой и шла дальше на юг, - за большим развесистым деревом помещалась лавка, наш торговый центр, который тоже принадлежал нашей семье; а напротив лавки была почта и телеграф. Это были основные постройки.
Фрей Бетто. Лавка принадлежала вашей семье?
Фидель Кастро. Лавка – да. Кроме почты и маленькой школы, которые были государственными, все остальное принадлежало нашей семье. Когда я родился, мой отец уже скопил средства, скопил кое-какое богатство.
Фрей Бетто. В каком году вы родились?
Фидель Кастро. Я родился в 1926 году, в августе, 13 августа; если ты хочешь знать, в каком часу, кажется часа в два ночи. Похоже, ночь потом повлияла на мой партизанский дух, на мою революционную деятельность; повлияла природа и час моего рождения. Можно было бы проверить и другое – а? Каким был тот день, и вообще, влияет ли природа на жизнь людей. Но кажется, я родился ночью – если не ошибаюсь, мне это сказали когда-то, так что я родился партизаном, потому что появился на свет уже ночью, около двух часов ночи.
Фрей Бетто. Да, отчасти заговорщиком.
Фидель Кастро. Отчасти заговорщиком.
Фрей Бетто. По крайней мере, число 26 несколько раз повторяется в вашей жизни.
Фидель Кастро. Да, я родился в 1926 году, это правда; мне также было 26 лет, когда я начал вооруженную борьбу, и я родился 13-го числа, что составляет половину от 26-ти. Батиста совершил государственный переворот в 1952 году, а 52 – это дважды 26. Если подумать, то, пожалуй, число 26 имеет для меня тайный смысл.
Фрей Бетто. Вам было 26 лет, когда вы начали борьбу. Штурм Монкады был 26 июля, от него родилось «движение 26 июля».
Фидель Кастро. И мы высадились в 1956 году, через 30 лет – круглое число – после 26.
Ну хорошо, дай я продолжу, Бетто, и отвечу на твой вопрос, я на него еще не ответил.
Я описал тебе усадьбу. Чего-то мне не хватает. Метрах в ста от дома и тоже у главной дороги была площадка для петушиных боев, там каждое воскресенье в сезон сафры устраивали петушиные бои. Не бои быков; в Испании это были бы корриды и петушиные бои, но в наших краях только петушиные бои – по воскресеньям, а также 25 декабря и в дни Нового года. В эти праздничные дни там собирались любители петушиных боев, некоторые приносили своих петухов, другие просто делали ставки. Многие бедняки теряли там все свои скромные средства; если они проигрывали, то оставались без ничего, а если выигрывали, то немедленно спускали все без остатка, пропивали, проматывали. Неподалеку от этой площадки стояли жалкие хижины из пальмовых листьев, с земляным полом, где жили в основном гаитянские иммигранты, которые выращивали и рубили сахарный тростник; они жили очень бедно, эти иммигранты, тоже приехавшие на Кубу в первые десятилетия века. Уже тогда существовала гаитянская иммиграция; в те времена на Кубе рабочей силы, очевидно не хватало, и сюда приезжали гаитянские иммигранты. В разных местах, вдоль главной дороги, и других дорог, идущих к железнодорожной ветке, по которой перевозили тростник, и вдоль самой железной дороги стояли хижины, где жили рабочие и их семьи.