А вот теперь их союз распадался.
…..
Фифа достала поздравление. Положила мачо перед собой. А почему она, собственно, так испугалась? Может это судьба? Ведь неизвестно как все обернется... Вот она входит в зал, садится на диван, рассматривая танцующих, к ней подходит прекрасный... хм... мачо: «Кто вы, прелестная незнакомка?» ... Хм, опять «Золушка», а, ну и пусть! «Кто вы? Я вас раньше тут не видел!» «Я тут впервые» «Я – Принц! А вы кто?» - спросит мачо. «Я догадалась, - ответит Фифа, - а я, стало быть, Золушка!» – и они засмеются. Тут войдет старик со страшной новостью, а Принц скажет: «Не уходите, будьте моей гостьей! И пойдемте есть мороженое!» Хороший, кстати, фильм, подумала Фифа, улыбнулась мачо и вернула его под часы, «Ладно, Принц, пялься, так и быть!»
За окошком обосновалась зима. У Фифы с зимой сложные отношения. Это такое уютное время года, если сидеть в теплой комнате и смотреть через стекло на неторопливые снежинки, кружащие хоровод вокруг желтого костра на фонарном столбе, на искрящиеся деревья и плывущие в дымке морозного неба светила. Но если нужно выходить на улицу, где хлюпает под ногами соленая жижа, ветер бесстыдно забирается под одежду, лупит по лицу и порошит в глаза, тогда это совсем неуютно и даже очень противно. При этом одеваться надо с учетом метро, где душно и жарко.
В одно дождливое зимнее утро Фифа поняла, что работу нужно менять. Собственно, ничего и раньше не держало ее от этого шага, но вот просто так, взять и положить заявление на стол начальнице у Фифы почему-то не хватало духу.
Но, выйдя из подъезда и получив по лицу снежной перчаткой дождя, Фифа вдруг подумала, что терпеть несправедливости от природы она готова (замотала шарф повыше, почти до самых глаз), с природой не поспоришь, а почему, собственно, нужно терпеть такое же отношение на работе? Тут Фифа провалилась в лужу, замаскированную неверным утренним льдом под гладкий асфальт, от неожиданности нога подвернулась, боль остро пробежала по всему телу, Фифа чуть не заплакала. Постояв на одной ноге, осторожно попробовала наступить на вторую. Нет, кажется ничего страшного, но мокро, больно и обидно. Какая огромная сила нужна, чтобы противостоять мелким неприятностям! Фифа вспомнила мачо... Да уж... От одного твоего флакончика ветер станет дуть в другую сторону? С этими мыслями Фифа доковыляла до метро, тут стало очевидно, что она опаздывает. Представилось лицо начальницы, которой это утро преподнесет такой подарок – реальный проступок! Поводов для придирок не нужно придумывать! И Фифа приняла решение: начальницу - менять.
Разговор в кабинете получился неприятнее, чем Фифа ожидала. Вместо привычного, недовольного всем на свете монстра, перед ней был монстр, пытающийся быть милым. Жуткое зрелище. Оказывается, Фифа – прекрасный работник! и с чего это она вдруг? и, вообще, как раз, почти готов приказ о повышении Фифе оклада. Ведь испытательный срок, кажется, прошел! Фифа усмехнулась про себя – три года испытаний! Но вслух она сказала, что должна работать по специальности, что она бы и рада, но никак - в институте требуют. Это была почти правда, в институте не требовали, но советовали и рекомендовали. Начальница поняла, что Фифа не останется, и помрачнела. Впереди замаячил поиск нового сотрудника. «Приведешь замену – отпущу!» - это была провокация, Фифа это понимала. «У меня сейчас нет безработных знакомых, к сожалению» - твердо сказала она, вставая и оставляя заявление на столе. «Две недели – обязана отработать!» – «Да, я знаю» - и Фифа вышла из кабинета. Митя ждал результата – «Ну? Подписала?»
- Две недели доработать велено!
- Ты могла бы отпуск взять.
- Ну уж отпуск бы мне не дали.
- Нужно было подавать сначала на отпуск, а потом на увольнение.
- Где ты раньше был? – весело отозвалась Фифа, - Следующий раз я так и сделаю!
- Жалко, что ты уходишь, закроет она контору-то. Придется место искать...
- Не расстраивайся раньше времени, может, найдется еще одна дурочка вроде меня! – Фифе было весело, ей даже было жалко Митю, что вот он сидит, как всегда, а у нее уже все поменялось!
Вечером, включив телевизор, Фифа неожиданно услышала: «Когда идешь не по своей дороге – каждый шаг дается с большим трудом, словно через стену пытаешься пройти, а как только оказываешься на правильном пути – все легко и просто, само идет в руки...» Фифа замерла. На экране беседовали две женщины: философствовала актриса, считающая себя известной - ее лицо Фифе было категорически не знакомо - и внимающая ей ведущая. Фифа задумалась «Ты так считаешь?» – спросила она телевизор. «Я абсолютно в этом уверена!» – ответил тот. «Ничего себе!», - подумала Фифа, - «Что же получается, ты умеешь разговаривать?» - Фифа с удивлением смотрела на телевизор, но женщины на экране уже упоенно щебетали о каких-то околокиношных сплетнях. Фифа переключила телевизор на канал о природе, и чуть не упала на стул. «Мы всегда об этом догадывались, теперь же имеем неоспоримые доказательства...». На экране опять было двое, но теперь – мужчин, один – какой-то знаменитый пешеход, отчитывался ведущему о своих достижениях, показывал фотографии, куски фильма снятого, очевидно, им же. «Знаете, мы просто разучились слушать, - вещал путешественник, спрятавшись за кадрами восходящего солнца, - Так и хочется сказать: «Люди, выключите телевизор, выходите из дома, оглянитесь, прислушайтесь и вы увидите...»».