– Только меня вахтер не пускает…
– Скажешь, что к Виктору Науменко, тебя пропустят и без бумажек.
«Виктор, Виктор Науменко», – Фифа улыбнулась, закрыла дверь. Он ушел, но Фифа чувствовала его запах, его руки, ее опять тряхнуло.
Свадьба. Должно быть, каждая девочка мечтает о свадьбе, представляя себя принцессой в белом платье рядом с прекрасным принцем. «Должно быть, что-то во мне не так…» - Подумала Фифа, когда Таша грустно сказала: «Наверное, не о такой свадьбе ты мечтала!», а Фифа отчетливо поняла, что никогда не думала о свадьбе. Таше она ничего не ответила, да та и не ждала. Они зашли в дамскую комнату «попудрить нос», как это принято называть в кино, а до этого успели заехать в загс вчетвером, расписались в каких-то амбарных книгах, с Мачо был какой-то красавец, но он сразу смылся к огромному разочарованию Таши. И вот они втроем сидят в японском ресторанчике, ждут какую-то рыбу, и это называется свадьба. Конечно, у Таши шок!
А что с Фифой? Ничего. Возможно из-за того, что каким-то замысловатым зигзагом ее детские фантазии о будущем огибали тему свадьбы, сразу натыкаясь на Мачо. Последнее время не оставило в памяти никаких связных воспоминаний. Мачо звонил, Мачо приезжал, они пили чай и целовались, они ходили в кино и целовались, они ходили в клубы… Где-то между его звонками и поцелуями промелькнула сессия. Они разговаривали? Про это никому, особенно Фифе, не известно. Скорей-всего – да, потому, что на той неделе Мачо возил ее в загс, там они заполняли какие-то бумаги…, потом Фифа не видела его до сегодняшнего утра, но Мачо звонил, кажется, вчера, кажется, вчера была пятница, но Фифу и об этом лучше не спрашивать. И вот мелькают знакомые и малознакомые лица, звучат странные слова «регистрация», «молодые», «жених, можете поцеловать невесту», «суши» все в кучу. Кажется, она вовремя ответила «Да!»... Но на всем свете в эти дни вряд был кто-то счастливее Фифы! Хоть мир и огромен, для нее он слипся в одно слово, в один голос, в одного человека, и Фифа улыбается, видя, слыша или произнося: «Виктор».
Итак, у Фифы началась семейная жизнь. Никто не произнес вслух: «Наверное, не о такой жизни ты мечтала», возможно, что, как и со свадьбой в ее новой семье было что-то не так, ведь «как мечталось – не существовало», а что – не так? Вот Мачо – есть, что дальше? Муж, жена… оказалось, что Фифа не владеет семейной терминологией. Слово муж, как и «отец», имело мифический оттенок «Мой муж, твой дедушка, носил меня на руках, а потом его арестовали…» Дед сгинул в лагерях в самом конце беспредельного сталинского времени, по совершенно непонятной причине. Бабушка так и не вышла замуж больше…
Роль жены, лепилась в Фифиной голове из слов «подруга жизни», «спутница-соратник» и «борщ». Готовить Фифа не любила, после смерти бабушки питалась в основном в столовых, покупая домой только йогурты на завтрак или какие-нибудь полуфабрикаты на выходные, теперь она осваивала новые горизонты этого загадочного искусства. Иногда по цвету ее борщи уже были похожи на бабушкины, но по вкусу, пока не очень. Однажды Фифа отважилась испечь пирожки… Это была плохая идея.
В честь свадьбы на работе, Фифе дали отпуск досрочно, и она полностью посвятила себя семейной жизни, бегая по магазинам, исследуя кулинарные сайты и бабушкины книги. Виктор приходил с работы, иногда приносил что-нибудь «съедобного» на ужин, иногда они ходили в ресторан, несколько раз в кино, как-то он отнес Фифу в спальню на руках, и Фифа была счастлива, ей нравилась эта новая жизнь.
Лето выдалось жарким. Два раза они с Виктором ездили на пляж, Фифе эта затея не понравилась. Виктор превосходно плавал, и когда выходил из воды сильный, загорелый, похожий на греческого героя (иожет бога?), им нельзя было не залюбоваться, Фифа плавать не умела и воду не любила, обгорев на солнце, она сидела под деревом на границе пляжа и смотрела, как Виктор идет по песку, как блестит его мокрая кожа, как женщины поворачивают головы ему вслед, как загорелые девицы, почти без купальников, зовут его играть в мяч, как он встает в круг и играет в волейбол, тоже великолепно. Фифа пробовала поиграть, но получив чувствительный удар по голове больше не рисковала навязываться в компанию… Третий раз Фифа отказалась ехать с Виктором, сославшись на что-то… он не настаивал.
Отпуск закончился. Теперь Фифа ничего не успевала, и как это другие умудряются прибираться в доме, готовить, стирать, ходить по магазинам, сидеть в соцсетях, трендеть по телефону? Хуже другое, все чаще Фифины кулинарные подвиги оставались незамеченными, или просто – отправлялись в помойку. У Виктора представления о семье были, наверно, другие. Хотя Фифа очень старалась, но и в домоводстве получалось пока не очень: то она не так выстирала его любимые брюки и на них появились какие-то полосы, то неправильно погладила рубашку. Все чаще Фифа слышала: