В автобус заскочил водитель другого автобуса. – Слышали? Говорят, все автобусы за долги отдали. А нас под сокращение. Душат суки. – И выскочил наружу.
– Семёныч, что теперь то? – Спросил кто-то водителя.
– А я что сделаю? – Развел он огромные клешни рук. – Работу искать буду. Все сели? – Он закрыл двери и автобус резко тронувшись помчался к кольцевой.
Она зашла домой вся промокшая и быстро переодевшись в сухое выпила пол чашки водки, оставшейся от визита тёти Шуры. Включила фен и высушила волосы. Болеть сейчас не время. Когда осталось всего лишь 22 дня, надо держаться изо всех сил. Сегодня было воскресение. Утром они всей бригадой ходили на похороны Светкиного брата. Народу было много. Пришли их одноклассники и знакомые. Какой-то майор из военкомата, говорил прощальную речь. Агния, стоя под дождем и не вникала в его слова, ловя только обрывки фраз, «ради Родины» и «наше отечество». Она украдкой вскидывала взгляд на Светку. Покрытая черной косынкой, она стояла у закрытого, цинкового гроба, держась за него одной рукой. Её лицо, было опухшим с маленькими шелками глаз. Она не плакала. Её организм уже выдал полную норму слез и теперь с отрешением присутствовал на церемонии прощания.
– Даже гроб открывать не разрешили. – Шепнул женский голос где-то сзади и слева от Агнии.
– А что открывать? – Пробурчал баритон ей в затылок. – Там смотреть не на что. В танке сгореть, вид не презентабельный.
Агния вся сжалась от этих слов. Было промозгло и противно стоять с одним мокрым, платком на голове. Рядом, такая же мокрая стояла Настя. А ещё дальше, все остальные. Прямо напротив неё стояла мастер Левшина и Агния внутренне была ей благодарна. Хоть кто-то из начальства пришел. Заиграл оркестр и гроб стали опускать в могилу. Какой-то мужчина поддержал Светку, иначе она упала бы, прямо на гроб. Он попытался отвести её чуть подальше, но ноги у Светки подкосились, и она села прямо в грязь.
Подбежали ещё двое мужиков и подняв её, унесли в стоявший на дороге автобус. На поминки Агния не осталась и на маршрутке добралась до дома.
Нужно было сделать кучу дел и ещё сходить на базар, купить что-нибудь съестного. Выходить опять под дождь ей уже не хотелось, и она пошла на кухню, проверить что у неё осталось. Собрав все продукты на столе, подумала, что пару дней перебьется, а потом после работы сходит на базар.
Она взяла яблоко, и сполоснув водой прошла в зал. Откусив, немного скривилась. Вкус был резкий и кисло-сладкий. С непривычки, не каждому человеку, понравятся такие яблоки, но дареному коню в зубы не смотрят.
Яблоками угощали всех в бригаде, Гульнара и тётя Ира. Никто не отказывался, брали, благодарили. Кто на компот, кто на варенье, а вот Агния ела живьем. Она уютно уселась в кресле подогнув под себя ноги и приступила к подсчетам остатков своих финансов. После всей бухгалтерской проверки, результаты оказались плачевными. На маленьком столике, перед ней лежали 243 000 рублей. Завтра придет квартирная хозяйка и 180 000 уже можно смело отложить в сторону. Остается 63 000 рублей. Разделить на 22 дня, равно 2 863 рубля в день. Она выдвинула ящик комода и взяв пачку «Мальборо» открыла крышку. Четыре рыжих фильтра, аккуратно торчали в ряд. На работе она больше не курила, позволяя себе по одной сигарете в день, от подаренной тётей Шурой пачки. Прикурив сигарету, прищурила левый глаз от дыма и стала прикидывать, что ей купить самое необходимое. Хлеб. Хлеб нужен обязательно. Одна буханка – 1600 рублей. Маргарин. Без него ничего не сготовишь. Одна пачка – 2700 рублей.
Дальше думать расхотелось. Она молча курила, выдыхая дым в приоткрытое окно, за которым вразнобой стучали капли осеннего дождя. Она перевела взгляд на старый, черно-белый телевизор, стоящий в углу изображая мебель.
В верхнем правом углу, белыми буквами было написано «Славутич 219». У него был только звук, а изображение отсутствовало. Хозяйка сказала, тебе надо, ты и ремонтируй, а у меня денег нет.
Придется обращаться к тёте Шуре. – Подумала Агния. Её ненавязчивое предложение, почему-то все более навязчиво сидело у неё в голове.
В следующую субботу, они вдвоем в первый раз вышли торговать. Погода была отличной, как будто опять вернулось лето. Тётя Шура настояла, выйти поближе к базару. Сам базар, был стихийным сборищем торговцев, организованный на пустыре, между двумя заборами. С одной стороны, забор ограждал территорию детского дома, с другой бывшей швейной фабрики. Криво поставленные в ряды, всевозможные столы или просто большие куски фанеры, опирающиеся на края этих столов, сверху были соединены, тентами из брезента, пластиковой пленки и даже одеял. А вокруг этого анклава, хаотично разбросаны, точки более мелких торговцев.