— Наше начало. Мне нравится, — он закидывает руку мне на плечо.
Он достает что-то из кармана и направляет на свою стереосистему. Пульт дистанционного управления включает музыку, и голос Ната Кинга Коула наполняет комнату, напевая рождественскую песню. Он бросает пульт на диван и поворачивается ко мне, протягивая руку.
— Могу я пригласить вас на танец?
— Я… Эм… Не умею танцевать, — легкая тревога согревает мой желудок.
— Я тоже, — он улыбается, но притягивает меня к себе.
Я хихикаю и зарываюсь лицом в его голую грудь. Пряный запах его кожи успокаивает мои нервы.
— Давай просто пообнимаем друг друга и будем качаться в стороны.
Я смотрю на него снизу вверх, и он опускает подбородок. Вот так мы и начали: в темноте, под рождественскую музыку. Вот наше новое начало.
Но на этот раз мы никогда не расстанемся.
Комментарий к epilogue.1
сейчас переведу последнюю главу…………………………
========== epilogue.2 ==========
Джастин
— Его украли!
Я наклоняю голову и изучаю Джию, ее красивое лицо искажено гневом и беспокойством.
— Ничего страшного, если ты просто признаешься, что потеряла его.
Выражение ее лица расслабляется, и она раздвигает губы так, что мне приходится сдерживаться, чтобы не поцеловать их. Даже в гневе эта женщина чертовски великолепна.
— Я его не теряла, Джастин. Как ты можешь говорить такое? Я никогда его не снимаю, — ее длинные тонкие пальцы рассеянно потирают то место на шее, где должно быть ожерелье, которое я повесил ей туда три года назад.
Я играю с кольцом в губе, чтобы не улыбнуться.
— Значит, ты хочешь сказать, что кто-то проскользнул сюда поздно ночью, прошел мимо твоей шкатулки с драгоценностями и другими более крупными и впечатляющими бриллиантами и украл только ожерелье с твоей шеи?
В серых глазах вспыхивает раздражение, и мне приходится засунуть руки в карманы джинсов, чтобы не притянуть ее к себе и не раздеть догола. Она заправляет за ухо длинную прядь своих гладких рыжих волос и делает шаг вперед, скрестив руки на груди. Мой язык щелкает по кольцу в губе, надеясь, что это поможет подавить желание провести им по кремовой коже ее ключицы. Ее тонкий аромат зовет меня. Желание окунуться в ложбинку между ее грудями, которую она так явно выставила напоказ, заставляет мой рот наполниться слюной.
— Не смотри на меня так, — теперь ее голос звучит мягче, но в словах слышится скрытый поток разочарования.
Я приподнимаю бровь и провожу пальцем по нижней губе.
— Я серьезно, — она делает шаг ближе, и я обхватываю ее шею, проводя подушечкой большого пальца вверх и вниз по ее горлу. Рокот ее стона вибрирует на моей коже. — Мы должны быть у Слэйдов через десять минут.
— Мы опоздаем, — им все равно, черт возьми, они, скорее всего, даже не заметят, а если и заметят, то поймут.
Рождество для нас с Джией особенное. Так было всегда. Она на несколько секунд закрывает глаза, а когда открывает их, они блестят от непролитых слез. Вот черт. Гнев Джии я могу вынести. Но слёзы нет.
— Детка, пожалуйста, — я прижимаю ее к груди и крепко прижимаю к себе. — Не плачь. Сегодня сочельник, ты спугнешь оленя Санты.
Она смеется, уткнувшись мне в грудь, и шмыгает носом.
— Я потеряла ожерелье, Джастин, — ее голос такой слабый и надломленный. — Я потеряла обещание, которое ты мне дал.
Я зарываюсь носом в ее волосы, вдыхая ее запах.
— Это всего лишь ожерелье. Обещание — это слова.
Она качает головой и еще глубже погружается в мои объятия.
— Я хочу его найти.
— Мы его найдем, Джиа. Я уверен, что оно где-то здесь, — не в силах сопротивляться ей ни секунды, я отстраняюсь и наклоняюсь, чтобы прижаться к ее губам.
То, что начинается как невинность, быстро становится горячим, пока она не кусает мои губы, соблазняя меня наказать ее всеми способами, которые она любит.
— Детка… — я посасываю ее верхнюю губу. — Ты испортишь прическу или макияж. И как бы сильно мне не нравилось это платье, не думаю, что оно выдержит мою страсть.
Она быстро втягивает воздух и смотрит на меня, ее глаза блестят от возбуждения.
— Может, подождем до вечера?
— Хорошо, — я шлепаю ее по заднице и стону. Тень беспокойства пробегает по ее лицу.
— Мы найдем его, хорошо? — я провожу большим пальцем по ее нахмуренному лицу. — Хватит об этом.
— Ладно, нам, наверное, пора.
Я тянусь к ее шкатулке с драгоценностями и достаю потрясающее рубиновое ожерелье, которое купил ей на День Святого Валентина. Она убирает волосы, чтобы я мог надеть его ей на шею. Закрепив его, я провожу кольцом по ее обнаженному плечу.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю.
Я хватаю пальто и встречаю ее в дверях. Она пересекает нашу квартиру, выключая свет и проверяя, заперта ли дверь во внутренний дворик, и я задаюсь вопросом, устану ли я когда-нибудь смотреть на нее. С годами она только сильнее очаровывает меня. Мы прошли через Ад, наш психотерапевт так глубоко копался в наших душах, мы думали, что никогда не будем такими же, как прежде, и умудрились влюбиться друг в друга еще глубже.
Она встречает меня в дверях, и я накидываю ей пальто на плечи, как будто я настоящий гребаный джентльмен. Ее губы кривятся в усмешке, как будто она услышала мои мысли, я закатываю глаза и шлепаю ее по заднице, напоминая ей, что я далек от джентльмена.
Меньше чем через пятнадцать минут мы въезжаем на круговую подъездную дорожку Слэйдов, которая уже заполнена машинами и внедорожниками.
— Черт возьми, надо было взять с собой солнечные очки, — я щурюсь. — Как будто диснеевский парад блеванул на весь дом.
— Это для Сэди. Рэйвен сказала, что Джон нанял компанию, чтобы они украсили каждый уголок, — Джиа хихикает.
— Это еще что за хрень? — я киваю на мультяшных персонажей, которые сидят в разных позах вокруг фонтана.
Она вздыхает.
— Та, что в синем — Эльза, — она показывает на рыжую голову. — Это ее сестра, Ана. И Снеговик — это Олаф, а парень-
— Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — я выключаю двигатель и смотрю на нее.
— Когда сидела с Сэди. Я смотрела «Холодное сердце» уже шесть миллионов раз, — она пожимает плечами и выходит из машины.
Я обхожу капот, хватаю ее за руку и веду к входной двери. Нажав на дверной звонок, я съеживаюсь, когда начинает играть какая-то мелодия, вместо обычного дин-дон.
— Он сошел с ума, — бормочу я.
Она качается в мою сторону, улыбаясь.
— Нет, он просто безумно влюблен в свою дочь.
Дверь распахивается, и я вижу своего друга-чемпиона в супертяжелом весе, два метра ростом, весом под сто килограмм, Джона Слейда-убийцу, одетого как гребаный эльф.
— Счастливого Рождества! — он широко раскидывает руки, улыбаясь так широко, что обе ямочки глубоко впиваются в его щеки. — Я эльф.
— Да ладно?!
Джиа входит в дверь, таща меня за собой, Джон хватает меня за плечо.
— Рад тебя видеть, брат, — а потом обнимает Джию. — О, Лейла искала тебя.
Она целует меня в подбородок и извиняется. Я вижу, что она сдерживает смех над нелепым нарядом Джона.
— Рэйв заставила тебя надеть это? — я киваю на его фруктово-зеленые… — Это что, колготки?
Он открывает рот, но наше внимание отвлекается, когда в фойе появляется Сэди, похожая на снежный ком в белом платье.
— Джаштин! — она врезается мне в ноги, и я подхватываю ее.
— Привет, принцесса, — я отстраняюсь, чтобы посмотреть на нее, но ее руки так крепко обхватывают мою шею, что трудно что-либо разглядеть, кроме ее больших голубых глаз. — Ты прекрасно выглядишь.
— А папа эльф! — она широко улыбается, и две ямочки, такие же, как у Джона, расплываются на ее розовых щеках. Я перевожу взгляд на своего друга, который все еще улыбается как сумасшедший.
Заметка: любовь сводит с ума. Будучи родителем, вы перестаете заботиться о гордости, мужественности или о чем-то еще, лишь бы сделать ребенка счастливым.
Ее крошечные пальчики рассеянно пробегают по татуировкам на моей шее.