Никаких бывших любовниц, которые в слезах вспоминали бы, как я был прекрасен. Друзей тоже, считай, нет. Родители — обаятельные, как пара стоптанных шлепанцев. Брат — настолько блистательный, что отвлечет всеобщее внимание от моей персоны. Впрочем, и рассказать-то обо мне будет практически нечего. Полный провал.
Похороны Марты Шабо, ниже которых, как мне всегда казалось, опуститься просто некуда, нулевой уровень, по сравнению с моими выглядят при таком раскладе не хуже погребения леди Дианы.
Кто эта девушка усопшему? Сестра? Жена? Любовница? Плакальщица из Фигурека? Вот! Вот единственное, что могло бы спасти мою церемонию! Чего проще — оплатить дюжину друзей, которые вспомнят о моих пьесах как о причудливой смеси идей Чехова и Ионеско, недооцененной современниками; нанять нескольких любовниц умеренной красоты, среди которых будет главная плакальщица (эта девушка очень подойдет!); подрядить издателя, который как раз собирался опубликовать мои творения… Да! И еще семейство, конечно, чьей гордостью я неизменно являлся (не забыв о детишках, которым я всегда служил тайным примером для подражания).
Ирония судьбы: такой заказ для меня невозможен, ибо я недостаточно близок к Фигуреку, тогда как на шесть футов под землю меня отправит именно Фигурек, полагая, что я чересчур к нему приблизился.
Они вот-вот уничтожат меня, как крысу, обыкновенную крысу, попытавшуюся найти потайной ход к сокровищам буфета. Не то чтобы я покорно с этим смирился, но крыса тоже не к этому стремилась. Тем не менее шею ей свернут. Что касается меня — я осмеливаюсь надеяться на более изящный исход… ну, скажем, более человечный.
Есть два Жюльена. Один — тот, которого я вижу за ужином, свободный, раскованный, легкомысленный гедонист, хохочущий при прослушивании «Демонов полуночи»[12], организатор конкурсов на лучшие кольца из сигаретного дыма, любитель ликера из даров моря… И есть Жюльен полуденных встреч за ланчем: тревожный, бледный, подавленный, аппетита ни малейшего, из пальцев, салфеток и гипотез морские узлы вяжет…
— Вчера я застал ее за…
(Если я сегодня настаиваю на том, чтобы воздать ему должное, то делаю это не потому, что ему самому этого хотелось: всем нам отлично известно, насколько он не склонен был выставлять себя напоказ, именно легендарная скромность загоняла его в самые темные углы безвестности. Возможно, мой друг даже рассердился бы, услышь он эти хвалы, но тем хуже для него — не надо было умирать — печальная усмешка. Болезнь — или несчастный случай, или убийство — отняли его у нас безвременно, непростительно рано… но я думаю, он слишком ненавидел банальность для того, чтобы ждать тихого угасания в ледяных лабиринтах непомерно дорогой богадельни. Разве в его пьесе, к сожалению, чересчур поздно получившей признание, мы не читаем… Разве мы не читаем в ней… Ах ты, черт, как только речь заходит о моей пьесе, я торможу, даже в надгробной речи.)
— …тогда как обычно она ест маслины.
— Послушай, мне кажется, зря ты так волнуешься: нечто подобное случается со всеми парами.
— Ты уверен?
— Конечно.
— Надеюсь, ты прав… И это письмо, оно ведь могло быть написано попросту кем-то из родственников, каким-нибудь кузеном или теткой… А она не хотела мне…
Нет. Жюльен слишком плох сейчас. Он не сможет произнести настолько умную речь. Но теперь уже поздновато искать другого лучшего друга. Тем более — лучшего друга, ничуть не сомневающегося в верности своей жены. Остается только одна возможность: я заранее записываю на кассету сочиненное и произнесенное мной самим прощальное слово и оставляю его точно так, как оставляют завещание. Для того чтобы в Великий День нажать на кнопку магнитофона, не нужно быть особо харизматической личностью, нажать на кнопку может кто угодно. Проблема в том, что это слишком напоминает какой-нибудь современный хэппенинг, как бы этой речью не испортить всю церемонию. Внимание собравшихся будет перенесено с содержания на форму, и печаль рискует уступить место простому удивлению. Не считая того, что произнесенная мною самим надгробная речь может зародить сомнение в моей легендарной скромности, о которой уже говорилось выше. Так что этот вариант лучше не разрабатывать.
— …повыше Авиньона.
— Послушай, мне кажется, зря ты так волнуешься: нечто подобное случается со всеми парами.
Тео заключает ее в объятия и нежно прижимает к груди, но Анна все равно не способна удержать слезы, и они льются рекой. На кладбище дует легкий ветерок, ее черные как смоль волосы чуть колышутся. Бедняжке нестерпимо думать о том, что меня больше нет, что вместе со мной ушли и все дивные моменты, которые нам довелось пережить.
12
Песенка Жюльена Доре (Julien Dor?), победителя французской «Фабрики звезд». В его исполнении можно увидеть и услышать «Les Démons de minuit» тут: http://www.dailymotion.com/video/x37e5a_julien-dore-les-demons-de-minuit-li, а здесь посмотреть клип с той же песней: http://www.dailymotion.com/related/5383774/video/x9gbp_images-les-demons-de-minuit_extreme.