…мелькают в голове, эти сайнеты[58], вынырнувшие из небытия.
Кажется, что любое мое движение отзывается в доме гулко, как в пещере, я не привык видеть эту квартиру пустой. Похоронное такое впечатление — как предчувствие смертной тоски, которую предстоит пережить лет эдак через пятнадцать.
Первый этап: наконец-то можно сварить кофе. Достаю из пачки сигарету, прикуриваю и сажусь, оглядывая под теплое, успокаивающее урчание кофейника все уголки этой кухни, которую, в конце-то концов, давным-давно не вижу. Ничего не сдвинулось даже на миллиметр. Я бы не удивился, обнаружив, что к дверце холодильника приклеены разноцветные листочки с теми же записями, что пять лет назад: прием у остеопата 17-го, в четверг, в 14.30 — и 14.30 дважды подчеркнуто.
Брожу по комнатам, время от времени отхлебывая из чашки кофе. Елка еще тут — я не вспоминаю о подарке для Тани, я не вспоминаю о подарке для Тани, я не вспоминаю о подарке для Тани. Для моей Тани. Тани, которая оживила дом моих родителей, нет, оживляла его в течение нескольких недель, и этого жалкого времени хватило, чтобы навеки запечатлеть в нем ее невыносимое отсутствие. Мне нужно перестать думать об этом, нужно суметь, нужно суметь. Эта елка должна напоминать мне о подарках, полученных в детстве, ну-ка, ну-ка, который из подарков мне запомнился лучше всего — за исключением Тани?
Я сосредоточиваюсь, стараясь построить мысленный образ, в котором не находится места Тане, и мне наконец удается: я вспоминаю то особенное Рождество, когда, развернув красную бумагу со звездами, чуть не умер от радости — под оберткой оказалась коробка с плеймобилем, о котором я мечтал ночи напролет: «Пиратский корабль»!
Где он? Взлетаю по трухлявой лестнице, ведущей на чердак, — мне надо найти эту коробку, быть может, именно ей суждено изгнать из моей головы черные мысли. Не знаю, почему я не захожу сюда чаще — в это хранилище тишайшего прошлого, в логово моей детской космогонии. (В глубине-то души знаю почему: я ведь никогда не разрешал себе испытывать какую бы то ни было ностальгию в присутствии родителей, до ужаса боялся, что из-за этого мое настоящее покажется им убогим… Какими смехотворными мне вдруг кажутся сейчас эти мои опасения!)
Толкаю дверь с проржавевшими петлями, захожу — и обнаруживаю, что все точно так, как сохранилось в моей памяти: веселый бардак, состоящий из сосланных в чистилище воспоминаний — такие вещи не хранят по-настоящему, но и не выбрасывают окончательно. Какие-то коробки, старая мебель, стопки книг, коробки опять, старый велотренажер, два кресла в отличном состоянии, мешки со шмотками, снова коробки… Роюсь некоторое время в несусветной груде барахла, наслаждаюсь пребыванием в хаосе, царящем в единственном месте этого дома, где сведенная до нуля терпимость к беспорядку не в счет, где обычная правильность моих родителей обернулась распущенностью: имеем право — тут чердак. Ничего тут не найдешь — в этом хаосе… Ой нет, кое-что найдешь! Заглядывая наугад в открытые коробки, обнаруживаю настоящие сокровища — например, фотографию, где мы с братом в бейсболках козырьком назад и вельветовых штанах, засунутых в носки, отплясываем смерф[59]. Или вот — игра с разноцветными шариками: они падают или отскакивают в зависимости от того, вытягиваешь ты рычажок, который их подталкивает, или отпускаешь. Пластинка-сорокапятка «When the rain begins to fall»[60], а исполнители — Пиа Задора и Джермен Джексон[61] (ах, если б Жюльен оставался прежним Жюльеном — вот был бы для него классный рождественский подарок!) Американская тряпичная сумка, разрисованная нами вкривь и вкось названиями разных групп: «Police»-«Trust»-«Teléphone»-«AC/DC»[62] — непременное условие тогдашней моды, даже в том случае, если ни единой песни ни одной из этих групп ты сроду не слышал. Большой Джим с бицепсами, которые надуваются… надувались, когда ты сгибал ему руку[63]. Пара кроссовок «Nastase»[64] в пятнах засохшей грязи.
Старый комикс, который в те времена казался мне суперпорнографическим и который я тайком перелистывал, теребя промежность, но теперь, как выяснилось, содержавший хорошо если одну грудку, едва выглянувшую из-под рубашки…
58
Сайнеты — маленькие, большею частью комедийные представления с двумя-тремя персонажами, исполнявшиеся в испанском театре во время антрактов между большими пьесами. Они писались и в прозе, и в стихах, но преимущественно в стихах. Во французский же театр слово перекочевало со значением «легкая одноактная пьеса с небольшим количеством персонажей», а в английском отсюда — «скетч».
59
Примерно так, должно быть, они отплясывали: http://www.youtube.com/watch?v=1snvzUVAsfs.
61
Пиа Задора (р.1954) — американская актриса и певица. Джермен Джексон (Мухаммед Абдул Азиз, р.1954) — американский певец и бас-гитарист, создатель группы «The Jackson Five», старший брат поп-звезд Майкла Джексона и Дженет Джексон. Песня «When the Rain Begins To Fall» прозвучала в фильме-мюзикле «Voyage Of the Rock Aliens», снятом в 1983 году, так и не вышедшем в прокат США и только в 1987-м появившемся на видео, но к тому времени она уже была хитом № 1 в Германии и во Франции.
62
А клипы этих групп здесь: «Police»: http://www.youtube.com/watch?v=1-xsXlwYBus&feature=related; «Trust»: http://www.youtube.com/watch?v=61VSkYLragA; «Teléphone»: http://www.youtube.com/watch?v=jE6zDRVtnAE; «AC/DC»: http://www.youtube.com/watch?v=Bomv-6CJSfM.
63
Пластиковая кукла из популярной серии фигурок, созданных по образу и подобию героев комиксов, мультфильмов, кинофильмов. Куклу «Большой Джим» выпускали в Америке с 1971 по 1986 год Образцы таких кукол здесь: http://www.big-jim.eu/index.html#Famous_Big_Jim_figures_in_pictures.
64
Илие Настасе (Ilie Nastase, p. 1946) — румынский теннисист, первым завоевавший в августе 1973 года титул первой ракетки мира и сохранявший этот титул в течение 40 недель. В 2005 году журнал «Tennis Magazine» назвал Настасе одним из 40 лучших теннисистов 40 последних лет. А еще в 1966 году блестящий итальянский теннисист Серджио Таччини решил разработать идеальную линию спортивной одежды и, порвав с традиционной белой формой, создал первую коллекцию цветной теннисной экипировки. Дизайнер-теннисист стремился отразить в своих моделях образы известнейших персон мирового тенниса, в том числе и Илие Настасе, и это помогло марке Sergio Tacchini подняться на вершину мировой теннисной моды.