- Это доктринерство! - вскочил с места кто-то мелкий и юркий, с торчащими надо лбом густыми черными волосами. - Вы навязываете нам ложный выбор и толкаете на участие в обреченной на провал авантюре! Мы обязаны сохранить себя во имя грядущего!...
- Какое грядущее?! - Суорд говорил негромко, но его голос словно заполнил целиком всю немаленькую комнату. - Если мы не победим сейчас, у нас не будет никакого грядущего! Кто бы ни выиграл в схватке двух хищников, Оонк или Гдоод, он установит жесткий авторитарный режим. Как вы считаете, он потерпит конкурентов в нашем лице?! Да не позднее чем через полгода на нас обрушится вся мощь государственной репрессионной машины! А массы, брошенные нами в решающий момент и обреченные без нашей помощи на поражение, не окажут нам никакой поддержки!
- Вы сказали - победить?! - спросил Бухгалтер. - Разве у нас есть серьезные шансы?
- Шансы есть всегда, - строго сказал Суорд. - А сейчас - особенно. Оонк провоцирует народное выступление и хочет использовать его для удержания и укрепления власти. Однако и мы можем и должны использовать его в наших целях. Послушайте, что я вам скажу...
После совещания Суорд попросил остаться двоих - Бухгалтера и Тертого. Сидя на своих местах, они с удивлением смотрели, как глава Объединенного Комитета достает из неприметной подсобки сверхнавороченную аппаратуру, обеспечивающую полную защиту от прослушивания, устанавливает ее и приводит в действие.
- Пересаживайтесь поближе! - Суорд сдвинул стулья так, что они оказались внутри треугольника, образованного глушилками. - План, который мы только что обсудили и утвердили, хорош. Но в него нужно внести небольшие коррективы, о которых ни в коем случае не должен узнать Оонк.
- Вы считаете?!... - Бухгалтер даже привстал.
- Да! - жестко сказал Суорд, глядя ему прямо в глаза. - Среди наших товарищей есть те, что сливают информацию Оонку. К сожалению, мне точно не известно, кто они. Я могу быть уверенным в вас двоих. В последние месяцы вы прошли самую суровую проверку...
Тертый дернулся, но промолчал.
- Да, это была моя проверка, - кивнул Суорд. - Но теперь к делу!...
- Все это основано на весьма шатких предпосылках, - скептически заметил Бухгалтер, выслушав Суорда.
- В ином случае шансов у нас вообще нет, - вздохнул Суорд. - Помните, о чем писал Стрелок?! Революции возникают не благодаря заговорам и переворотам, а как стихийное движение масс! Поэтому я должен находиться в гуще событий. Завтра я вылетаю в Столицу, чтобы заняться организацией! Будем готовить одновременно все три варианта!
- Но это...
- Знаю. Очень сложно, ресурсоемко и чудовищно затратно. Но сейчас надо использовать все, абсолютно все, что у нас есть! Наступает то, к чему мы готовились полторы дюжины лет! Или мы победим, и тогда все нынешние проблемы станут не актуальны, или проиграем, и нам все это станет уже не нужно. Придется уходить в глубокое подполье... если будет, кому уходить... Поэтому... Работаем?!
- Работаем, - серьезно кивнул Бухгалтер. Тертый пробормотал что-то утвердительное.
- На тебя, извини, я оставляю этот гадючник...
Бухгалтер согласно кивнул. Его невыразительное лицо внезапно приняло хищное выражение.
- Нет, головы отрывать не обязательно! - усмехнулся Суорд. - Самое главное, не допускай их до конкретных дел. Пусть, например, займутся какой-нибудь демократической дискуссией.
- Понял, - Бухгалтер растянул губы в неприятной кривоватой улыбочке.
- Ты, Тертый, возьмешь на себя пропаганду. Сейчас это важнее всего. Бросайте на нее все ресурсы, всех людей! Не жалейте ничего и ни на чем не экономьте! Основной мотив - так дальше жить нельзя!
- Подождите! Только отрицание - и все?! А как же наша положительная программа?!
- Вот когда победим, тогда и начнем реализовывать нашу положительную программу, - устало улыбнулся Суорд. - Сейчас наше дело - поднять народ на борьбу против власти! Чтобы построить что-то новое, надо сначала разрушить старое, чтобы расчистить место. Желательно - до основания. А затем...
- Разрушение - это не наш метод! - заместитель начальника службы по делам форпостов неодобрительно посмотрел на молодого подчиненного.
- Чрезвычайная ситуация требует чрезвычайных мер! - невозмутимо парировал тот. - Гдоода теперь может остановить теперь только Оонк, что для нас тоже совершенно неприемлемо.
Глава самой тайной спецслужбы Империи надолго задумался.
- Хорошо, - наконец, решительно сказал он. - Дерзайте! У нас действительно нет иного выхода. Пока держава не изменится сама, не изменится изнутри, мы обязаны оставаться в отведенной для нас резервации. Посмотри внимательно мне в глаза!
- Но это!... - молодой даже отшатнулся.
- Да, я передаю вам командование. Это ваша операция. Вы ее задумали, вам и исполнять. И если вы добьетесь успеха, значит, вы достойны возглавлять нашу службу в будущем.
- Это... неожиданно, - молодой уже взял себя в руки.
- Это неизбежно. Когда наступают новые времена, руководить должны новые люди. А если ваш план осуществится, Империя уже никогда не станет прежней.
Глава 4. Предвестники перемен
На двадцать четвертые стандартные сутки полета, когда любая новизна впечатлений давно уступила место привычной обыденности, виды звездного неба уже ни у кого не вызывали прежнего воодушевления. Тем не менее, Майдер Билон не сомневался, что найдет Ринчара Линда на обзорной галерее, и, конечно же, не ошибся. Массивная фигура чинета резко выделялась в полутьме на фоне огромного панорамного окна с раскинувшейся за ней звездной россыпью, в которой даже не искушенный в астрономии Билон с легкостью узнавал очертания знакомых созвездий.
- Это ты, Майдер? - Ринчар Линд легко обернулся на звук шагов.
- Конечно, я, - Билон подошел и встал рядом, коснувшись рукой блестящего металлического поручня. - Любуешься?
- Любуюсь. И не могу налюбоваться. Понимаю, что это иллюзия, изображение, но красиво же!
- Красиво, - согласился Билон, ничуть не покривив душой.
За полгода, проведенные в инопланетной "командировке", он больше всего сдружился именно с Линдом. Наверное, потому что у них было много общего. Оба были по-хорошему жадными до новых знаний, имели сходные взгляды на многие вещи, кроме того, их обоих ждали дома невесты. Наконец, у Билона как-то не сложились отношения с соотечественниками. Из группы горданских журналистов двое представляли "Курьер". И хотя Билон, для которого жизнь до встречи с пришельцами казалась чем-то невообразимо далеким, их почти не помнил, они-то его, очевидно, помнили слишком хорошо и старательно избегали. Остальные же горданцы держались всегда вместе, не сторонясь Билона, но и не принимая его в свою компанию.
Зато с баргандцами и чинетами у Майдера создалось полное взаимопонимание, а с Линдом у него вообще наладилось плодотворное творческое сотрудничество. Свободного времени на космическом корабле было много, и оба они использовали полет домой для систематизации своих впечатлений о родной планете пришельцев и написания статей - как говорится, по горячим следам, пока не поблекли и не забылись свежие впечатления.
Вот и сейчас Билон искал Линда не просто так, а по делу. Вчера вечером, если считать по условному корабельному времени, они обменялись друг с другом тезисами для новых статей, а теперь обсуждали их после вычитки.
- Все, вроде бы, верно, Рин, - увлеченно говорил Билон, жестикулируя свободной рукой (другой он машинально придерживался за поручень перед "окном в космос"), - но в одном месте, по-моему, есть натяжка. Из чего ты сделал вывод, что в Империи сильное социальное расслоение?